Тирана яростно замотала головой. Маймен раскрыл клюв, что-то прошипел. Она отпрянула от тахина. Маска Тираны уже познакомилась с пальчиками Детты Уокер и теперь висела клочьями на челюсти и на шее. А во лбу пульсировала красная рана, сжималась и разжималась, словно жабры умирающей рыбы.
Маймен повернулся к Эндрю, отпустил его на несколько мгновений, чтобы вновь указать когтистой лапой, которая служила ему рукой, на шамана, а потом красноречивым жестом провести по заросшей перьями шее. Эндрю кивнул, оторвал от себя пухлые ручищи жены, когда она попыталась его остановить. Человеческую маску сработали настолько хорошо, что она передала эмоции этого «низшего» мужчины: он собирался с духом. А собравшись, со сдавленным криком прыгнул вперед, обхватил шею Каллагэна не кистями, а толстыми предплечьями. Не отстала от Эндрю и его подруга, крича что есть мочи, вышибла из руки Каллагэна черепашку из слоновой кости. Skoldpadda ударилась о красный ковер, отскочила под один из столиков и с того момента (как бумажный кораблик, некоторые наверняка помнят, о чем я) навсегда покинула эту историю.
Праотцы по-прежнему держались от Каллагэна подальше, как и вампиры третьего рода, обедавшие в зале, но «низшие» мужчины и женщины почувствовали слабость противника и надвинулись на него – сначала осторожно, потом со все большей решимостью. Окружили Каллагэна и, после коротко колебания, навалились на него, беря числом.
– Отпустите меня во имя Господа! – воскликнул Каллагэн, но, разумеется, только сотряс воздух. В отличие от вампиров существа с красным глазом во лбу не реагировали на каллагэнова Бога. Ему лишь оставалось надеяться, что Джейк не остановится и уж тем более не вернется. Что он и Ыш как ветер полетят к Сюзанне. Спасут ее, если смогут. Умрут с ней, если нет. И убьют ее ребенка, если позволят обстоятельства. Пусть Господь его простит, но в этом он допустил ошибку. Им следовало избавиться от ребенка в Калье, когда у них был такой шанс.
Что-то глубоко вонзилось в шею. Теперь вампиров не сможет остановить даже крест, понял Каллагэн. Почуяв запах крови, они набросятся на него, как стая акул. Помоги мне, Господи, – подумал он, – дай мне силу, – и ощутил, как сила вливается в него. Перекатился налево, чувствуя, как когти рвут ему рубашку. На мгновение освободилась правая рука, сжимающая «ругер». И Каллагэн направил пистолет на трясущееся, потное, перекошенное ненавистью лицо толстяка по имени Эндрю, приставил ствол «ругера» (в далеком прошлом купленного для защиты дома отцом Джейка, параноиком-телепродюсером, в немалой степени потерявшим связь с реальностью) к красному, мягкому глазу в центре лба «низшего» мужчины.
– Не-ет, ты не посмеешь! – вскричала Тирана, потянулась к пистолету. Верх платья лопнул, из него вывалились массивные груди, покрытые жесткой шерстью.
Каллагэн нажал на спусковой крючок. В обеденном