– Отпустите меня, – взмолился Вадим. Но они не обратили на него внимания.
– Вопрос конструкторский, но поднимется крик: отчего не интересуетесь?
Иркин разгуливал по кабинету, косолапил, сутулился. Выглядел он настоящим медведем, но улыбался по – лисьи, с хитрецой.
– «Узор», – говорил он уверенно, – выдуман целиком и полностью. Он для теоретиков. Я за стирание граней между умственным и физическим трудом. А у прибористов катастрофически не хватает людей.
– Вам нужны молодые специалисты? – перебил его Викторов.
– Вы же знаете, Борис Викторович, – ответил Иркин мягко и тихо.
– А вам, Вадим Палыч?
– Молодые, – откликнулся Вадим, – ещё не значит, что специалисты.
Все посмотрели на Мокашова.
– Первый вопрос анкеты, – сказал Вадим, – в шахматы играете?
– Играю, – осторожно ответил Мокашов.
– Тогда, простите, – развёл руками Вадим, – это по определению наш человек.
– Откуда вы к нам? – поинтересовался Викторов.
Мокашов объяснил, пожалуй, чуточку подробней, чем следовало. Тогда Викторов взялся за голову, покрутил ею, не отнимая рук, сказал в неповторимой викторовской манере:
– И кого только у нас нет.
Знакомство Мокашова с отделом завершилось в несколько минут.
– Теоретики, – толкал Вадим очередную дверь, – считают себя чрезвычайно умными людьми, хотя и совершенно напрасно… А здесь прибористы, иначе практики. У них в мозгу поменьше извилин, зато в руках постоянный рабочий зуд. Им просто не терпится воплотить то, что рождается в светлых теоретических головах.
Вдоль стен комнаты тянулись грубые лабораторные столы. На них громоздились осциллографы, криостаты, тестеры; распластывались коричневые панели в разноцветных сопротивлениях с серебряными паутинками схем.
– Воплотить не то слово, – отозвался один из прибористов, паявший в углу. Остальные работали, не поднимая голов.
Приборист был весь перебинтован: руки и голова. Края бинтов были прилеплены пластырем.
– Не воплотить, только убедиться, что всё, предложенное теоретиками – чушь и бред и предложить то, что и имеет место быть.
– С соображаловкой у них не очень, – вздохнул Вадим, – именно, имеет место быть. Однако начальство их любит. Этому даже ошибочно орден выдали.
– Вижу, не даёт тебе покоя мой орден, – сказал приборист, – могу походатайствовать, чтоб и тебе разрешили его носить. По праздникам.
– Давай, – рассмеялся Вадим, – ходят слухи, что ты «гибрид» в скутер переделываешь. Речевое управление…
– А как же. Управляется, когда материшь. До вас квитанции не доходят, когда я вас матерю. Точности посчитали?
– Ты же знаешь, – замялся Вадим, – «Сапоги»…
– Не знаю и знать я не хочу, – отрезал приборист, – смотри, ведущего наведу.
Они прошлись по немногим отдельским комнатам.
– Тесно