– Итак, если вы считаете, что алхимия и древние науки сейчас несколько устарели, то мне сейчас предстоит исправить вашу точку зрения. Вот, например, – подняв пробирку с какой то жидкостью внутри, – тоник, который сделает ваши волосы вьющимися. И это можно проверить на любом из вас. Есть кто желающий?
Никого из желающих не нашлось. Головы сидящих даже несколько вжались в плечи, чтобы только их не нашли.
– О, вот он! – громогласно заявил Уинстоун, заметив одного из нас. Как ваше имя, юноша?
– Джастин, – робко произнес тот, все надеясь, что его обминут десятой дорогой.
– Я вижу, что у вас короткие прямые волосы. А что будет, если вы выпьете данный напиток?
Тот зажался еще сильнее.
– Полагаю, – робко начал тот, – что у меня начнут виться волосы.
– Вот именно! Прошу вас к столу!
Джастин нерешительно встал, и под одобрительные взгляды своих сокурсников подошел к столу. Канельян с одобрительным видом дал ему в руки и сказал: пей, мой юный друг!
Тот подержал в руках пробирку и нерешительно нюхнул ее содержимое.
– Ну что же вы, пейте!
Тот зажмурил глаза и залпом выпил содержимое пробирки. После чего вернул пустой сосуд и раскрыл глаза.
– Вроде ничего, да? – радостно произнес Канельян. – А сейчас…
И у ошеломленного Джастина глаза округлились, когда он посмотрел в протянутое Уинстоуном зеркало. Его волосы сразу стали длиннее сантиметров на пятнадцать и аккуратно завились у самых кончиков. Тогда довольный Канельян отпустил его обратно за свою парту и что то занес в свой журнал.
– Вот видите, ничего дурного с испытуемым не случилось! Только вполне ожидаемый результат! Как ваше самочувствие?
Тот судорожно вжал голову в плечи и ничего не ответил. Было видно его потрясение, и нежелание делиться со своими чувствами. На это Канельян слегка хохотнул и вызвал другого студента.
– Как ваше имя, юноша?
– Роумстоун, сэр! Чарльз Роумстоун!
– Не хотите ли повторить подвиг вашего сокурсника и присоединится к разряду испытуемых?
Тот пожал плечами и молча выпил протянутое ему зелье. И из светло – русых волос его стали темными, а потом и вовсе почернели, да стали густыми и непослушными. Канельян с победным видом отправил его обратно за парту, а тот все удивленно щупал свои волосы.
– Вот теперь все стало на свои места! – победно воскликнул Канельян и вызвал меня: не хотите ли составить им компанию, уважаемый…
– Вересков, сэр. Александр Вересков!
– Не часто увидишь в наших местах славян, – пробормотал Канельян, и задумчиво сам отпил из одной из своих пробирок и, поперхнувшись, вылил остатки в рукомойник. Глаза его стали блестящими и он провозгласил «А это, на мой взгляд, улучшает зрение до орлиного!».
– Так