Ну так вот! Покажи-ка мне свой билетк, дитя моё! – продолжал охранник, сердито глядя на Алису. И великое множество голосов заверещало в один голос («Просто церковный хор какой-то!» – подумала Алиса): «Не заставляй его ждать, дитятко наше! Ведь его время стоит тысячу фунтов в минуту!»
– Боюсь, что у меня нет билета! – испуганно сказала Алиса, – там, откуда я пришла, не было билетной кассы!
И снова раздался хор голосов: «Да, там, откуда она приехала, для неё не нашлось места! Земля там стоит тысячу фунтов за дюйм!»
– Прекратите! Прекратите оправдываться! – сказал охранник, – Вам надо было купить билет у машиниста!
И снова хор голосов продолжил: «У человека, который управляет составом! Да, ведь один только дым из его трубы стоит тысячу фунтов за клуб!»
Алиса подумала про себя: «Тут говорить с кем-то совершенно бесполезно!» На этот раз голоса почему-то не прозвучали, наверно потому, что она ничего не сказала, но, к её великому удивлению, все они в это время думали хором (надеюсь, вы понимаете, что значит «думать хором», потому что я должен признаться, что не понимаю), – «Лучше вообще ничего не говорить! Сколько стоит разговор? Тысячу фунтов – слово!»
– Сегодня ночью мне приснится билет в тысячу фунтов, это как пить дать! – подумала Алиса.
Все это время охранник смотрел на неё сначала в подзорную трубу, потом в микроскоп, и наконец в оперный бинокль. Наконец он сказал:
– Ты едешь не в ту сторону! – захлопнул окно и ушёл.
– Такое маленькое дитя, – сказал сидевший напротив неё джентльмен (он был с ног до головы облачён в белую бумагу), – должно знать, куда оно едет, даже если оно не знает своего собственного имени!
Козёл, сидевший рядом с господином в Белом, закрыл глаза и громко сказал:
– Она должна знать дорогу в кассу, даже если не знает алфавита!
Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный вагон, буквально битком набитый весьма странными пассажирами), и так как, по-видимому, все они должны были говорить по очереди, он продолжал: «Отправьте её обратно обычным багажом!»
Алиса не могла видеть, кто сидит за Жуком, но тут хрипатый голос произнёс:
– Пусть пересядет! – сказал он и был по всей видимости вынужден заткнуться.
«Похоже на лошадь!» – подумала Алиса про себя.
Тут голос зашёлся в приступе кашля и оборвался.
– Чего это с ним? Грипп чоль? – предположила Алиса.
И очень тихий, вкрадчивый голос, совсем рядом с её ухом, почти пропел:
– Дарю вам хорошую шутку – что-то насчет грипп-хрип, знаете ли!
Затем очень нежный голос вдалеке сказал: «Поставьте на ней печать «Не кантовать! Сами знаете…»
А потом раздался дружный хор других голосов («Сколько же народу набилось в вагон!» – с ужасом подумала Алиса), сказав:
– Пусть едет почтой, марку шлёп на лоб – и адью!»… «Нет, лучше телеграфом её отправить…»… «Пусть сама