Лесная ведунья. Елена Звёздная

избушки меня выносил леший. Как и всегда – перекинув через плечо и неся вниз бессильно болтающейся головой. Леший у меня вообще был свойский и никогда особо не церемонился, поэтому у меня и капюшон и шляпа были на завязочках с самого его появления в моем Заповедном лесу.

      Нес меня леший как и всегда в лес под какую-нибудь сосну, под сосной я быстрее всего приходила в себя после осушения. А сейчас меня сила выпила досуха, я даже не имела сил сказать хоть что-то жене Саврана. К счастью и не пришлось – в доме возмущенно заорал уже совершенно здоровый младенец, и женщина поспешила к ребенку.

      Это было последнее, что я видела.

      К сожалению, не последнее, что услышала.

      – Куда ты ее? Эй, с тобой говорят. Стоять!

      И тут леший развернулся, да так что меня порывом ветра едва не снесло и прорычал:

      – У-хо-ди! Беда от тебя, беда с тобой, беда за тобой!

      И архимаг застыл.

      А леший понес меня дальше в лес, отнес до сосны, уложил под нею, снял маску и перчатки, сел, как умеют только лешие, в позе пня замшелого, на меня посмотрел, вздохнул тяжело и мне не сказал ничего.

      Я бы вот ему что-нибудь сказала бы с удовольствием, только не могла. Лежала, раскинув руки, и просила сосну поделиться силой со мной, моей-то не осталось. Сосна была старая и вредная, делиться не хотела и вообще послала бы подальше, не сиди рядом со мной леший – ему не перечили. А то сегодня ты ему скажешь «нет», а завтра тебя дровосеки «случайно в самый центр Заповедного леса забредшие» срубят… Леший у меня он такой – случайно-мстительный.

      – Зазря ты охраняба моего обидел, – сказала я, едва говорить смогла.

      – Зазря ты его в лес привела, – ответила мне лесная нечисть.

      – Так я привела, мне и обижать, – напомнила лешему.

      Глазастый пень посмотрел на меня, вздохнул и не стал ничего больше говорить. Ни когда я почти заснула, ни когда подняли меня с земли знакомые руки, да и понесли в сторону дома.

      ***

      «Пришли…» – донес до меня ветер.

      «Две ловушки поставили», – добавил шелест листьев.

      «Вино принесли, на пне разместили-и-и-и», – добавил, подвывая волк.

      Я проснулась и села, открыла глаза. Через ткань, закрывающую меня от солнца, пробивались назойливые лучи, лес гудел и шумел – радостный, дневной, приготовившийся к новому развлечению, я лежала у себя во дворе перед избушкой, рядом, в кресле, которого у меня раньше не было, сидел мой раб, и с невозмутимым видом читал мой учебник по охранительной магии.