Машину я узнала сразу. Больше мне в городе бирюзовых автомобилей не встречалось. А жаль, ведь это мой любимый цвет.
Дарий Андреевич открыл дверцу и подал мне знак сесть рядом с ним. Я ещё раз огляделась. На мгновение почудилось, что занавеска на одном из окон общежития шевельнулась, но я свалила это на свою разгулявшуюся фантазию и поспешила сесть в машину. Бросила быстрый взгляд в сторону сидящего рядом человека, отметив, что он почти не изменился за прошедшее время. Тёмные волосы падают на лоб, рукава чёрной рубашки завёрнуты чуть ниже локтей, глаза синие и внимательные.
Не говоря ни слова, Княжевич прибавил скорость, и через некоторое время мы оказались за несколько улиц от общежития. Когда машина остановилась, и он повернулся ко мне, я поняла, что даже не пристегнула ремень безопасности. Впрочем, мне не так часто приходилось ездить в автомобилях. По городу я обычно передвигалась либо пешком, либо на трамваях.
– Итак, Вероника, о чём вы хотели мне рассказать? – заговорил он. Его лоб прорезала хмурая линия. – Это в самом деле серьёзно и важно?
– Да, – твёрдо ответила я, нисколько в этом не сомневаясь.
– Это касается смерти декана? – спросил Княжевич.
– Да, – снова сказала я. Пальцы вдруг задрожали, и я сцепила руки в замок. – Дарий Андреевич, вы уже об этом знаете?
– Само собой, – отозвался он. – И, кстати, можете называть меня просто Дарий. Я ведь больше не ваш учитель.
– Извините, – быстро произнесла я. – Это, в самом деле, касается его смерти. Наверное, вам сказали, что он умер от сердечного приступа или вроде того, но я знаю, что это не так. Декана убили. Думаю, с помощью магии.
Самое важное было сказано. Княжевич не выглядел удивлённым, но всё же, услышав это, задумчиво нахмурился. А что, если он мне не поверит?
– Вы уверены в том, что говорите, Вероника? – спросил он.
– Ещё бы! – выпалила я. – Ведь я сама всё слышала. Я была совсем рядом…
– С этого места давайте поподробнее и по порядку, – приказал он, придвинувшись ко мне чуть ближе.
Я постаралась припомнить все детали, начиная с того, сколько было времени, когда вышла из пустой аудитории, и заканчивая тем, какое примерно количество человек появилось в коридоре, прибежав на зов Анны Аркадьевны. Княжевич внимательно слушал, но его лицо на всём протяжении моего рассказа не выражало никаких эмоций. Я не могла догадаться, о чём он в этот момент думал.
Когда я закончила говорить, он некоторое время помолчал, после чего спросил:
– Вы никому об этом не говорили?
– Разумеется, нет! – воскликнула я.
Да за кого он меня принимает? Может, конечно, я не лучшая ученица в