– Сэр Валентайн, – вдруг обратился виконт к доктору Аттвуду. – Нам крайне необходима ваша помощь. Здесь некому подойти к этому делу профессионально, а вы человек большого ума и, судя по всему, опыта в таких делах.
– Милорд, – возмутился было констебль, самомнение которого было ущемлено.
– Помолчите, прошу вас, – осадил его Норберт.
– Я должен быть в Эксетере через два дня, – начал было Аттвуд.
– Хочу все же просить вас об услуге, доктор, – настаивал Эддингтон. – Я не останусь в долгу. Мне больно думать, что если вы правы, и этот монстр совершит свое преступление еще с кем-нибудь другим, а я мог этому помешать… вы понимаете меня?
– Прекрасно понимаю. Мне надо обдумать. По возвращению в «Эддингтон Холл» я скажу ответ.
– Соглашайтесь, – поддержал виконта Тейт Янг.
– Вы бы справились и без меня, – улыбнулся Аттвуд.
– Я просто врач, но не следователь.
– Как и я.
– Но вы обладаете богатым опытом в криминалистике, а это куда важнее.
– В любом случае я хочу осмотреть тело в покойницкой. Доставьте его туда, господа, а вас, Тейт, я жду завтра утром в «Эддингтон Холле»…
Утро следующего дня выдалось прохладным. Почти всю ночь моросил мелкий дождь, а когда он с восходом солнца прекратился, невесть откуда налетел пронзительный ветер. Обитатели «Эддингтон Холла» провели беспокойную ночь. Все, кроме доктора Аттвуда, который спал крепким сном вплоть до самого звона колокольчика, оповещающего о завтраке. Барон и баронесса Милтон с дочерью Джиневрой покинули замок, так и не дождавшись возвращения виконта и остальных с места преступления. Однако ранним утром они прибыли на завтрак, сгорая от любопытства. Новость оказалась поистине ужасной.
– Бедная девочка, – вздыхала Уитни Милтон, которую и впрямь шокировала новость.
Марисса испытывала огромную печаль. Алисдэйр был немногословен и задумчив – было видно, что его одолевают какие-то мысли и переживания.
– Доброе утро, господа! – бодрым голосом произнес вошедший в зал сэр Валентайн, чей свежий вид демонстрировал полную противоположность всеобщему унынию.
– Куда уж добрее, – проворчал Горден Дин.
– Горден! – одернула его за невежливость Розелин Эддингтон.
– Именно что доброе! – словно насмехаясь, продолжал Аттвуд. – Радоваться нужно каждому новому наступившему дню. Иначе жизнь не имеет смысла.
– Правильные слова, доктор, – согласился