– Просто так, – пожал плечами Боб. – Это же наша история.
– Это – пережитки прошлого, – Мона встала, чтобы налить себе еще одну чашку чая. Первые недели беременности никак не отразились на ее внешнем виде и манере движений. Друзья и знакомые, которым она не успела сообщить радостные новости, ни о чем не догадывались. – Давайте еще первобытных людей вспомним.
– Почему бы и нет, – ухмыльнулся Боб. – В следующий раз обязательно вспомним всех наших очаровательно волосатых предков. Но сегодня на повестке дня у нас размышления о временах не столь отдаленных. Когда человек уже умел извлекать огонь при помощи зажигалки, но все еще не мог самостоятельно выбрать себе пол.
Боб мечтательно вздохнул.
– Вы только представьте, – продолжил он. – Что было бы с вами, если бы вы сразу родились мальчиком или девочкой. Да перестаньте вы хмуриться. Давайте же… Будет весело.
– Не хочу я такого веселья, – буркнула Мона. Вечер должен был стать самым обычным, то есть забавным и полным беседами ни о чем. А ведь все так и начиналось, однако Боб направлял разговоры в странное русло, и происходящее Моне нравилось все меньше и меньше. Она села на свое место и уставилась в чашку. – Рождаться сразу кем-то – это чистой воды дикость.
Гарри промолчал, но по выражению его лица любой бы с легкостью догадался, что Гарри поддерживает жену.
– Вы скучные, – протянул Боб и насупился. Он пытался растормошить своих друзей добрых полчаса, но они сопротивлялись.
– А ты слишком веселый, – попытался пошутить Гарри. Ему не нравился тот факт, что начатая Бобом беседа нервирует Мону. Несмотря на то, что человечество давно изобрело способ останавливать развитие половых признаков, лекарство, которое позволило бы плоду нормально развиваться в условиях стресса его матери, никто так и не открыл. Ученые, конечно, работали над таким препаратом, но пока результаты выглядели посредственно и неубедительно.
Гарри не любил и остерегался тех немногочисленных моментов, когда Мона нервничала. Обычно это состояние выражалось в раздраженном тоне голоса, более резких движениях и, разумеется, чуть по-детски надутых губках. Удивительно, но даже в такие моменты Мона умудрялась быть образцом очарования.
Природа вообще была к ней благосклонна. О том, что рост Моны немного не дотягивал до среднего, знали лишь те, кто видел ее без каблуков, а таких людей насчитывалось немного. Зато ее стройную фигуру и гармоничные формы мог оценить даже простой прохожий. Нет, Мона никогда не выставляла ничего напоказ и запрещала себе вульгарность и вычурность, но в вопросах стиля и одежды, подчеркивающей достоинства, она дала бы фору многим.
Чувство стиля приятно дополняли черты лица, никогда не выходящие из моды – большие карие глаза, аккуратный носик, изящные выразительные скулы и пухлые губы нежно-розового цвета. Своим темным волосам Мона никогда не позволяла остаться без ухода и укладки. Отрастать ниже плеч волосы тоже не имели права.
Одним словом, Мону по праву считали привлекательной практически все ее родственники и друзья, среди которых лишь единицы не пользовались возможностью сказать об этом Моне при встрече.
А вот Гарри принадлежал к тому числу мужчин, которых не считали эталонами красоты. У него было чуть вытянутое лицо, тонкие губы, самые обычные серые глаза и темные волосы, которые Гарри наотрез отказывался стричь как-то отлично от приевшейся Моне классики.
Однако все несоответствия идеалам компенсировало умение Гарри подать себя. Он всегда демонстрировал уверенность в себе. Даже в те моменты, когда этой уверенности ему очень не доставало. При этом границу уверенности и самоуверенности Гарри знал и соблюдал с особой тщательностью. Слишком уж часто ему приходилось смотреть на тех, кто границы не чувствовал.
Мимику Гарри вполне можно было назвать живой и богатой, но до гримас Нельсон не опускался никогда. Он и здесь предпочитал золотую середину.
– Чувство юмора, – добавил Гарри, снова посмотрев на Боба. – Это, знаешь ли, порой опасно.
Боб криво улыбнулся, медленно встал, подошел к окну, прислонился к раме и уставился на улицу.
Лучи вечернего солнца освещали улицу и украшали асфальт длинными узорными тенями, которые щедро отбрасывали атрибуты любой уважающей себя улицы – дома, деревья и люди. Лето только-только начиналось, и еще не успело наскучить жаркими днями жителям города Лидрес.
А пока новое лето вступало в свои права и осматривало территорию, по улицам, как и всегда, проносились автомобили, вечные, как само солнце. Автомобили проносились настолько быстро, что рассмотреть их было не так уж просто. Все машины определенно куда-то спешили.
Горожане тоже спешили. Куда именно и зачем, было известно только им одним. Да никто и не стремился разобраться в целях их выхода из дома или просто рассмотреть «соседа» по тротуару. В мире, где каждый был сосредоточен