Он не торопясь идет в гостиную. Велено так велено. Жена уверена, что он никуда не денется, как марионетка, которую дергают за ниточки, так и будет послушно исполнять ее волю.
Увидела его и потянулась к пульту. Телевизор не выключила, только убрала звук, а на экране по-прежнему мелькают перекошенные ненавистью лица. Так и есть: боевик! Еще одна отвратительная Ольгина привычка. Привычка, которая его раздражает. Неужели нельзя выключить телевизор? Так нет! Она просто убрала звук! Такое ощущение, что в гостиной они не одни. Не станет же он откровенничать перед целой толпой! Перед людьми, которые ему незнакомы!
– В чем дело? – спросил Даниил, изо всех сил стараясь сдержаться. И сел рядом с женой на диван.
– Какие у тебя планы на выходные?
– Ты же знаешь. Останусь дома, послушаю музыку, почитаю хорошую книгу, посмотрю старый фильм, разложу несколько пасьянсов, а в субботу вечером созову гостей.
– Гостей? – Она слегка напряглась.
– Соседей. И Артем обещал приехать.
– Один?
– Анюта вместе с детьми улетела на Кипр. Ты же в курсе. Кстати, и нам неплохо было бы…
– Оставь.
Ого! Да она раздражена до предела!
– Дорогая, что случилось?
– Это я у тебя должна спросить.
– У меня?
– Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Холодный пот струится по его спине. Неужели она узнала?! Нет, черт возьми! Нет! Не была б она уже его женой, если бы знала! Это догадки, и только-то. Догадки, которые должны таковыми и остаться.
– У меня нет от тебя никаких тайн.
– Разве?
– Оля, если ты меня в чем-то подозреваешь, скажи прямо.
– Нет, ничего. Я просто не понимаю, почему ты не хочешь ехать со мной.
– Ты понимаешь. Нам друг по другу надо немножечко соскучиться. Самую капельку. Ты приедешь вечером в воскресенье, и все будет хорошо. Ну?
Он потянулся, чтобы ее поцеловать. Жена отстранилась.
– Оля, в чем дело?
– Не знаю. Последнее время мне на мобильный телефон идут какие-то странные смс-сообщения. Непонятные намеки, загадочные фразы.
– Сообщения? – Он сделал удивленное лицо. А сердце забилось с бешеной скоростью. Кто посмел? И что сие означает?
– Даня, я очень тебя люблю. Так люблю, что… Словом, мне тревожно. А ты?
– Что я? – Нельзя себя выдавать. – Я спокоен.
– Ты меня любишь?
– Ну разумеется! Разве я когда-нибудь