Жизнь текла медленно – точнее, по-разному для всех.
Витая в предсонном состоянии, он не сразу понял, что к нему обращается Юрка.
В комнате сгустился вечерний мрак, другу пришло время принимать душ, а тот сидел на кровати со смартфоном в руке и что-то говорил.
– Что, Юра? – переспросил он. – Извини, задремал, не расслышал.
– Я тебя спрашивал, не можешь ли ты меня подменить.
– Где подменить?
– Ясно где, – со вздохом ответил сосед.
– А, там… – Кирилл кивнул в сторону закрытой двери.
– Ну да. Сегодня моя очередь, а после Юльки, сам понимаешь, я старой корове даже миллилитра долбанных гормонов дать не смогу. Подмени, будь другом!
– Попробую, если она не будет против.
– А схуя ли ей быть против!
– Я сказал – попробую. Лежи, отдыхай, набирайся сил для своей Юльки-ебздульки.
Закрыв ноутбук, Кирилл пошел мыться.
-–
– Заходи, Юра, открыто! – отозвалась хозяйка из-за двери.
Они давно привыкли к распорядку, приходили сами по времени.
– Это… – он запнулся, войдя в комнату и увидев белое тело на постели. – Кирилл. Юра на физкультуре ногу подвернул.
Не подготовившись заранее, он соврал первое пришедшее в голову, но, кажется, удачно.
– Сильно? – уточнила Тамара Федоровна.
– Не очень, но сегодня… Не может. Можно, я вместо него.
– Можно, – с улыбкой ответила хозяйка.
6
Семестр подкатился к концу незаметно.
Дерево за окном давно облетело, под ним белели сугробы, на ветках искрился снег.
Снег лежал везде и каждое утро Кирилл невесело думал о том, как идти на остановку маршрутки в старых зимних сапогах – внутри истертых до кожи и прохудившихся около подошвы снаружи.
У него, конечно, имелись деньги.
Мать с отцом регулярно переводили на съем жилья, почти всё – остающееся от реальной платы за комнату – оставалось лежать на карте.
О том, что основная часть аренды отдается натурально, родители не знали. Они были людьми ненынешнего склада, не поняли бы ничего и расстроились.
Юрка яростно копил на машину, Кирилл намеревался эти деньги потом отдать. Хотя когда наступит «потом» и как объяснить сальдо, он еще не думал.
Во всяком случае, сейчас он мог купить новые сапоги – причем не какой-нибудь «Юничел», а немецкие с термоподошвой.
Но до этого не доходили руки.
Если утро обещало вечер, Кирилл предвкушал, как будет осязать тяжелую грудь Тамары Федоровны.
А если плата была отдана накануне, то загадывал, попросит ли Юрка заменить.
Последнее случалось часто.
Друг пустился во все тяжкие, уже не делился достижениями, а просто пропадал – то из академии среди дня, то вечером.
Относительно подвернутых ног, вывихнутых рук и прочих серьезных травм Кирилл больше не врал, потому что хозяйка ни о чем не спрашивала, принимала молча и не скрывала удовольствия.
-–
– Начинаю