Оказывается, за пару лет до вступления на престол Николай Александрович побывал в Японии, где стоящий в оцеплении полицейский напал на цесаревича и нанес ему плашмя два удара саблей по голове. И невзрачная бурая тряпка в витрине – это платок греческого принца Георга, который приложили к венценосной ране, а тоненькая пластинка – осколок черепной кости, который, обработав рану, удалил местный хирург[1].
Тогда я не придал особого значения этой истории, она была не хуже и не лучше тех, которые умел и любил рассказывать Слава. Но однажды, роясь в Сети, я набрел на жаркие споры по поводу подлинности останков, найденных в Поросенковом логе. Накал страстей был настолько велик, что, вспомнив историю, о которой рассказывал Слава, я, словно гончая, взявшая след, стал рыть носом землю в поисках фактов. Начнем, пожалуй, с Первого издания официальных материалов правительственной комиссии по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора Николая II и членов его семьи[2].
Так, в пункте 6 параграфа 3.2 раздела «Судебно-медицинская экспертиза, проведение антропологических и иных исследований, направленных на идентификацию останков» указано:
Основываясь на представленных следствием медицинских данных о характере повреждений головы Николая II, полученных им в результате удара саблей при посещении Японии, проведены дополнительные исследования по черепу № 4 для установления на нем признаков костной мозоли. Установлено, что наличие следа от упомянутого телесного повреждения не могло сохраниться из-за разрушения костной ткани в указанном участке черепа и подтвердить его не представляется возможным.
Там же в ответах на постановления от 21.11.1997 г. пунктом 15 (5, 6, 7) указывается:
У императора Николая II имелись три рубленые раны головы (вторая из них с повреждением костей черепа в виде поверхностного скола наружной костной пластинки костей свода черепа) и рубленая рана наружной поверхности правой кисти.
На черепе № 4, обнаруженном в захоронении под Екатеринбургом, каких-либо объективных признаков прижизненных повреждений, характерных для действия рубящего оружия, не обнаружено.
Под костной мозолью понимают регенеративное тканевое образование, обеспечивающее срастание переломов костными структурами при нарушении целости кости в случаях трещин, переломов и различных других дефектов. При повреждении плоских костей свода черепа рубящим предметом периостальная костная мозоль не образуется. Срастание отломков происходит только путем формирования эндостальной мозоли. У императора Николая II, как следует из материалов дела, имелся поверхностный скол костей свода черепа. Во время операции вместе с костным фрагментом удалена надкостница наружной костной пластинки, что могло быть причиной замедления замещения поверхностного дефекта наружной костной пластины. В результате репаративных процессов в дальнейшем на поверхности поврежденной кости формируются костные структуры, заполняющие костный дефект новообразованной грубоволокнистой костью, которая со временем перестраивается в более зрелую пластинчатую структуру, восстанавливая тем самым целостность и форму костей свода черепа.
При внешнем осмотре костей свода черепа через 27 лет после поверхностного повреждения наружной костной пластинки рубящим предметом обычно каких-либо объективных признаков, характерных для следов бывшей травмы, не обнаруживается. При гистологическом исследовании остеогистоархитектоника подобного следа старого перелома позволяет его диагностировать. Однако наружная костная пластина (область локализации поверхностного скола кости) костей свода черепа № 4 не сохранилась из-за разрушения поверхностных слоев костей свода черепа в результате длительного (70 лет) нахождения останков в условиях екатеринбургского захоронения под действием влияния целого ряда внешних факторов, в частности деминерализующих, температурных, влажностных и др. Поэтому говорить о перспективах выявления микроскопических признаков старой костной травмы не представляется возможным.
Допустим, но в тех же материалах, чуть выше, в пункта 6 ответов на вопросы постановления от 05.11.1993 г. указывается, что при исследовании костных останков № 4, приписываемых Николаю II, выявлены следующие патологические изменения и особенности анатомического строения, имеющие идентификационное значение:
– полное костное сращение и гиперостоз левого крестцово-подвздошного сочленения, шиповидные и гребневидные костные разрастания по краям тел многих позвонков. Это могло сопровождаться при жизни погибшего болями в заднем тазовом полукольце и в спине, не исключены нарушения осанки, походки, ограничения объема движений;
– костные разрастания