– А куда мы переезжаем, если в новом доме только начался ремонт? – спросил он мать.
– Мы с Витей на время ремонта уедем в Сочи, к его старым знакомым, они давно нас приглашали погостить. Где ты перекантуешься, еще будем решать.
Он хотел было сказать, что поживет у отца, но она его опередила:
– Уже звонила, отец едет в рейс, в июле его три недели не будет. Придумаем что-нибудь другое. Но квартиру мы продаем, это окончательно, такого выгодного предложения может больше не быть.
Тем же вечером за ужином, отчим ему сообщил:
– Поедешь на месяц к моей маме в деревню. Проветришься, поможешь по хозяйству… – увидев выражение лица Андрея, отчим ободряюще заверил, – не переживай, немного подсобишь бабушке на огороде, да и все.
– Но мне нужно готовиться к вступительным экзаменам, – попытался возразить он. Андрею сразу не понравилась эта идея. Ехать к бабушке, которая ему не совсем и бабушка, и которую он никогда не видел, совсем не хотелось.
– Так деревня для этого подходит лучше всего. Тишина, ничего не отвлекает. Сидишь постоянно за компьютером, хоть подышишь свежим воздухом, – вставила мать. – И Оля там будет, она каждое лето проводит у бабушки. Ну, кроме прошлого.
Андрей знал, что Оля еще училась в институте на факультете иностранных языков и прошлое лето провела во Франции, где работала переводчиком. При сводной сестре он всегда чувствовал себя как-то неловко, она была на два года старше восемнадцатилетнего Андрея. Оля жила со своей мамой и изредка приходила к отцу в гости, наверное, за те двенадцать лет, что мать Андрея была замужем, сестра гостила у них раз пять. Можно сказать, что они с Андреем почти, что не знакомы. Последний раз она была здесь больше года назад, поздравить отца с днем рождения. Оля посидела вместе со всеми гостями за столом не больше часа, а потом заторопилась домой. Видимо, ей тоже было неловко в обществе новой семьи отца. Андрей успел тогда про себя отметить, до чего же сестра хороша собой! В тот вечер он старался как можно меньше смотреть на Олю, стараясь напустить на себя безразличие. Кроме стандартных «Привет» и обмена какими-то пустыми фразами, вроде: «В следующем году заканчиваешь школу, Андрей?», «Да, слышал, ты изучаешь иностранные языки в институте?», «Да, английский и французский», никакого осмысленного общения между ними не было. И эти фразы давались с трудом, скорее просто имитация вежливости, довольно глупо было изображать из себя брата и сестру, не являясь таковыми по факту, к тому же так редко видевшимися.
В Иваново Андрей приехал к трем часам дня. Деревня была довольно большой, он разыскал дом «бабушки» через минут сорок, пока не оказался у высокого деревянного забора с высохшей зеленой краской. Дом стоял немного на склоне, вниз по склону, метрах в двести, текла речка. Ближайшие дома стояли в метрах тридцати-двадцати, это была почти окраина, настоящая окраина начиналась за рекой, там начиналось широкое поле, а дома находились совсем далеко друг от друга.
Андрей постучался в калитку:
– Здравствуйте, есть кто дома.
Дома точно кто-то должен был быть, ведь отчим уведомил свою мать о том, когда приедет Андрей. Позвать хозяйку «баба Валя», как велел ему называть ее отчим, Андрей не решился.
– Здравствуйте, есть кто дома! – позвал он громче.
Андрей открыл калитку. Он оглянулся по сторонам, собаки вроде бы нет.
– Есть кто…
Где-то рядом что-то журчало: в саду стояла кабинка обтянутая брезентом, сверху была большая пластиковая бочка, на кабинке висело полотенце. Журчание прекратилось, показалась рука, и полотенце исчезло внутри кабинки. Из летнего душа вышла Оля, закутанная в полотенце.
– О, Андрей, привет, – увидев его, сестра подняла полотенце повыше, чтоб лучше прикрыть грудь.
– Привет, – хриплым голосом поздоровался Андрей.
Полотенце было не слишком длинным, голые спина и длинные ровные ножки успели хорошо загореть к началу июля. Оля приблизилась к нему, от нее пахло шампунем с ароматом шоколада.
– Как доехал? Устал с дороги? – поинтересовалась сестра все тем же равнодушно-любезным тоном, каким они обычно общались в редкие встречи.
– Нормально, не устал, – ответил он, стараясь отвести взгляд с ее попки, не полностью прикрытой полотенцем.
– Голоден? – спросила она.
– Да нет…
– Ну, тогда пошли за мной, покажу, где располагаться.
Андрей последовал вслед за ней. Какая же она была изумительная! Как же она похорошела с последней встречи. Словно цветок, который созрел и распустился, представ во всей красе. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы это полотенце сейчас сорвал ветер, упало, исчезло и не скрывало соблазнительные прелести, спрятанные под ним.
Из дома вышла пожилая женщина, широко улыбаясь, распахнув руки, как будто готовая обнять Андрея, но к счастью этого не произошло.
– О,