– Крохотная таблетка с необычным химическим соединением – улыбнулась Мокко, не пытаясь высвободить ладонь – Она уже действует. И вскоре уничтожит мой мозг. Буквально вскипятит его в удивительной химической реакции. Мне… мне было очень хорошо с тобой. Я для тебя всего лишь цель. Понимаю. Но все равно – я люблю тебя, О…
– Заткнись! – рявкнул я, вскакивая и перетаскивая ее к себе через стол, сметая к гребаным чертям всю старинную посуду. Хрустя осколками, развернулся, вскинул Мокко на плечо, выскочил через раздвижные бумажные двери и рванул по усыпанной мелкой галькой дорожке.
– Стой… стой… я придумала для тебя способ убежать. Развернись. Тебе надо к…
– Заткнись! – повторил я и резко затормозил, остановившись в шести шагах от ступившего на дорожку худощавого японца с опущенным к земле мечом.
– Опусти госпожу на землю – ровным голосом произнес японец – И тогда я убью тебя быстро и без…
– Захлопни свою гребанную пасть, ты, напыщенный хреносос! – осклабился я и сделал шаг вперед – Срать я хотел на твою вежливость и на твои обещания. Свали с моей дороги! Мокко проглотила какую-то дрянь. Химическое сраное сэппуку. Ее надо спасать. Я знаю куда ее доставить. И не хочу тратить лишние секунды на то, чтобы запихать твою катану тебе же в задницу! А я это сделаю, тупой ушлепок с прославленной и никому нахрен неинтересной родословной кастрированных сторожевых псов! Пропусти! Или сдохни!
– Бесполезно… – прошелестела Мокко, и ее приподнятая голова упала, ударившись о мое предплечье.
Охранник принял решение молниеносно. Отбросив катану, он одним прыжком оказался за три с лишним метра от дорожки, следующий прыжок отнес его еще на три шага.
– Торопись!
Больше он не сказал ни слова, но я на самом деле знал биографию этого парня и понимал – он попытается убить меня в любом случае. Сейчас его остановила лишь безграничная преданность своей госпоже. Но потом… потом он найдет меня. А мне плевать.
Проскочив ворота, я прыгнул в затянутую милосердным облачным туманом бездну и в ушах злорадно заревел воздух, решивший расступиться передо мной в ложной почтительности, чтобы посмотреть, как я грохнусь о далекую землю. В стороне зажглась и потухла синеватая искорка – вызванная загодя уже открыла крышу и торопилась на перехват.
Зная, что меня никто не слышит, я зашептал и каждое мое слово было унесено воющим ветром:
– Тупая дура с кофейным именем… почему ты не сказала… почему ты не сказала… в жопу твою корпорацию и ее секреты. Мне важна ты! Ты, тупая ты дура!»
Мне никто не ответил. Разве что приветственно и насмешливо мигнула россыпью зеленых огней приборная доска подскочившей машины. Рухнув на сиденье, сбросив Мокко на соседнее, я ударил по экрану ладонью, и мы провалились вниз. Загудел движок, на лобовом стекле предупреждающе замигали алые огни – я не прохожу мимо двух транспортных средств идущих уровнем ниже. Бронированное корыто для особо