Янош, подъехав к нему, спросил: «Сколько их было, старик? Как давно ушли?»
– Их было… десятка три, около полудня они внезапно налетели и всех убили, дома и постройки подожгли. Они… вырезали почти всех…, кто не убежал, – сказал староста, кривясь от дикой боли
– Мы найдем их, старик.
– Еще одно, господин. Милосердия прошу…
– Я понял тебя, старик, – Янош Фаркаш извлек тонкий кинжал и вонзил его между ребер старосте, ударив прямо в сердце, и закрыл ему глаза, – Найдем этих скотов и убьем.
– Господин на окраине деревни Дьёрдь с кунами пленили троих турок, которые делили добычу, – сообщил Яношу прискакавший гусар.
– Кто-нибудь турецкий знает?
– Я знаю, господин, – ему ответил сербский гусар в длинном ярком кафтане с ложными рукавами и чешуйчатом шлеме-сервильере.
– Хорошо, десятник. Расспроси этих ублюдков.
Янош рассматривал убитых, стараясь запомнить все, чтоб всегда помнить против чего они идут воевать. Он подошел к мертвому турку, убитому селянами. Смуглое, слегка раскосое лицо, довольно молодое.
«Вот ты пришел сюда, убивать нас, еще и за трофеями, наверно. Взять на аркан красавицу молдаванку и увезти на свою родину. Ты – чей-то сын, может чей-то брат и друг. Ты убивал, чтобы взять чужое в чужой для тебя стране, приехал устанавливать свои законы, а теперь лежишь окоченевший, с нелепым выражением на лице и проломленной грудью. Так будет с каждым кто придет в Европу так, как пришел ты, грабить и убивать. Я позабочусь об этом, клянусь святым Георгием и распятием! Но тебе то все равно уже, магометанин, а мне нужно найти твоих друзей и обеспечить вам встречу».
Вскоре Яношу привели троих избитых турок со связанными руками.
– Эти собаки сказали, что отряд в три десятка человек ушел на восток, здесь они потерял четверых из них, – пояснил десятник.
– Зачем столько жестокости? Все только для устрашения? – Янош чувствовал, как гнев охватывает его.
– Верно, господин. Что с ними делать?
– Сначала пусть выроют могилы для всех селян. А потом размозжите им головы вон тем молотом, зажатым в руке мертвого кузнеца.
– Будет исполнено.
– Остальные в погоню, – Янош ловко вскочил в седло.
Гусары нещадно гнали лошадей, и нашли турок очень быстро. Тех задержал купеческий караван, который они грабили. Ударив с ходу, гусары изменили ход боя. Охрана каравана и купцы отстреливались за телегами из арбалетов и хэндганов. Турки почти все спешились и лезли на штурм повозок. Один из них копьем поразил охранника, но пожилой купец выстрелил ему в лицо из хэндгана, и голова взорвалась как перезрелая тыква, осталась лишь нижняя челюсть и ошметки вокруг нее. Его товарищи в крови и мозгах своего собрата попятились. Гусары ворвались стремительно, коля копьями, рубя саблями и мечами противника. Ласло рубанул саблей зазевавшегося турка и тот