– Я ничего не понимаю.
Вдалеке над холмами начали собираться темные облака. За дверью послышались шаги.
– Что именно ты не понимаешь? В таблоидах на фотографиях ты с разными женщинами, хотя и не женат. Как такое может быть?
– Пия.
– Если собираешься вести себя так, будто мы живем в Викторианской эпохе, Маттео, я имею полное право спросить о том, насколько добродетелен ты. Разве нет?
– Прошу прощения. У меня нет привычки вступать в интимные отношения с женщинами, которых я не знаю.
– Ну ладно. Наверное, я просто шлюха.
– Сомневаюсь, – проворчал Маттео.
Но это слово застряло у нее в голове.
Двери в библиотеку распахнулись, появился персонал поместья. Помощник Маттео прошептал ему, что пришло время исполнить печальный долг.
Пия пыталась себя утешать. Это не могло стать причиной сердечного приступа, случившегося спустя три дня.
Отпевание вышло простым и удивительно трогательным. Пия задавалась вопросом, смягчатся ли ее воспоминания со временем, будет ли она думать о приятных моментах, или память сохранит последний разговор, когда отец назвал свою единственную дочь шлюхой.
Обратная дорога к поместью была печальной. Мрачная погода соответствовала их скорби. Когда гроб опускали в землю на семейном участке, сгущались темные тучи. Дождя не было, однако задувал резкий неприятный ветер.
Викарий, которого Эдди при жизни ненавидел, пробормотал молитву. Пия не сводила глаз с гроба и едва сдерживала слезы. Вокруг слишком много камер, а Александрина постоянно твердила ей о недопустимости красных глаз и опухшего лица.
Это ударило снова. Матери больше нет. Отца больше нет. Ничто и никогда уже не будет прежним.
Рука Маттео легла ей на спину, и они отошли от могилы. К ним подходили все, кто хотел лично выразить соболезнования. Именно в такие моменты и пригождается школьная выучка. Пия обладала способностью пожимать руки и устанавливать осмысленный зрительный контакт с людьми, практически их не замечая.
– Позвольте выразить соболезнования от имени королевства Атилия и его величества короля Дамиаска, моего отца.
Что-то в этом голосе задело ее за живое. Она было протянула руку, а когда вгляделась в мужчину, стоящего перед ней, ее внезапно охватил жар. Знакомый трепет пробежал по телу. Пия резко подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
Как и ожидалось, это был тот самый взгляд, зеленый с золотой поволокой. Мужчина казался таким же потрясенным, как и она.
Пия запаниковала. Как такое могло случиться? Последний раз они виделись в пентхаусе высоко над Манхэттеном. Он спал, а она собрала свои вещи, чувствуя себя сильной и смелой, и на цыпочках вышла. Ей и в голову не приходило, что они снова встретятся.
Похоже, он удивился.
– Ты? Нью-Йорк.
У нее мгновенно потеплело на сердце при виде его губ, изогнувшихся в улыбке. Будто она осталась самым лучшим воспоминанием. Как и он для нее.
Однако