– Все интереснее и интереснее, – пробормотал я, изучая место, в котором оказался.
Идеально круглый ледяной туннель с гладкими, блестящими голубыми стенами и полом таким скользким, что я не мог встать. Пришлось отцепить от рюкзака висящие на нем «кошки» и прикрепить их к ботинкам, понадежнее затянув кожаные ремни.
Сталь скребла лед, не давая упасть. Мне понадобилось буквально вбивать ноги, чтобы не терять устойчивость. Дорога шла под уклон, и самым быстрым способом было сесть на задницу и скатиться вниз, точно на пологой горке, но я решил не рисковать, не имея при себе ледоруба. Мало ли какая трещина окажется на пути. При таком варианте передвижения я не смогу мгновенно остановиться.
Так что в зал, находящийся от погребального всего лишь в двухстах шагах, я добрался, лишь затратив уйму времени.
Потолок похожей на перевернутую бочку пещеры в центре был укреплен широченной ледовой колонной, по краям которой, точно воротник, росли огромные сосульки. Под самой крупной из них зияла темная дыра, точно распахнутая пасть неведомого чудовища, – очередной ход в неизвестность.
– Вот это встреча, – без всякой радости сказал я четырем мертвецам, лежащим у бугристой шершавой стены.
Прежде чем подойти к ним, я обезопасил себя, положив фигуру – на выход-пасть из пещеры, на тот случай если темная душа, сияющая зеленым светом, надумает появиться.
Этих монахов объединяло то, что каждый из них был прикован за лодыжку стальной цепью, конец которой глубоко вбили в стену. Больше всего умершие походили не на людей, а на ледяные статуи – бледно-голубые, щедро укрытые толстым саваном из инея.
Один из них умер, поджав под себя ноги, свернувшись точно зародыш и вмерзнув лицом в пол. Его седые волосы вокруг выбритой тонзуры были похожи на высушенные солнцем водоросли.
Другой, в порванной мантии, лежал на спине, и его руки застыли в странном положении, словно он пытался оттолкнуть от себя какую-то тяжесть. Я видел таких мертвых в горах и раньше. Они замерзали настолько, что переставали контролировать себя, считали, что им жарко, хотя на самом деле их тела умирали от лютого холода. Они срывали с себя одежду, не желали разводить огонь, начинали бредить и в итоге навечно засыпали, трясясь от чудовищного озноба.
Третий покойник прислонился спиной к ледяной стене. Он сидел ровно и смотрел прямо на меня застывшими, стеклянными глазами из-под накинутого на голову шерстяного капюшона.
Четвертый, самый молодой, пытался снять с себя цепь и умер от потери крови. Красный снег вокруг него, бурые пальцы, которыми он разодрал ногу до кости. На юном лице навечно застыла маска ужаса и боли.
Судя по наростам льда, эти люди погибли здесь в разное время. Тот старик с седыми волосами – умер первым. Его тело вмерзло, уже став частью пещеры. Пройдет еще какое-то количество десятилетий, и оно полностью скроется в постепенно растущей стене. А вот мальчишка, пытавшийся освободиться