– Тут тильки я та моя кобила. Жилкой звуть.
– Миша, держи его на мушке! – приказал я, вламываясь в заросли. Небольшой экскурс по лесу показал – старик не врет, кроме него и худой саврасой кобылы, запряженной в телегу, других живых существ в лесу не было. Телега действительно завалена тем самым «хмизом» – хворостом.
– Ну что? – спросил Барский, старательно выполняющий мою команду – все это время державший старика на прицеле.
– Все чисто!
– Что? – Барский не понял незнакомого термина.
– Нет никого. Только упомянутая кобыла, – пояснил я. – Диду, а откуда ты здесь взялся? Где ближайшее село?
– Так, хлопци, версты три на схид якраз и буде Татариновка. Село невелике, всього тридцять дворив[29].
– Ты слышал, что километрах в семи отсюда утром поезд разбомбили?
– Чув! – кивнул старик. – Мужики з косовиц поверталися, так розповили. Казали, що народу там германы побили видимо-невидимо[30].
– Место это знаешь?
– Так, знаю… – осторожно признался Пасько.
– Отвезти нас туда сможешь?
– Так, сможу… А що мени за це буде?
– Жить ты за это будешь! – хмыкнул я. – И, может быть, долго и счастливо.
– Грозышся? Мени вже симдесят рокив… И скильки людей погрожували мене вбити – и не пригадаю. Навить сам Петлюра… И де вони зараз? А я ось тут… хмиз збыраю![31] – с улыбкой ответил Гнат и вдруг добавил на чистом русском: – Да и не будете вы меня убивать – вы ведь хорошие парни, комсомольцы…
– А ты, диду, хитрый мужичок! – рассмеялся я, закидывая винтовку за спину.
– Да и ты хлопчик очень непростой! – огорошил Гнат.
– Ладно… Что хочешь за помощь?
– Винтарь хочу! – снова удивил Пасько.
– А на хрена он тебе? Стены в сарае вместо жердины подпирать?
– Ну… пригодится! – с хитрой улыбкой сказал Пасько. – У вас вон сколько винтарей, так неужели не дадите один пожилому человеку?
– Хер с тобой, пожилой… – согласился я, и стал доставать из своей укладки «маузер».
– Э, нет, хлопчик! – покачал головой Гнат. – Ты мне лучше русский винтарь дай! Он и понадежней и… вообще!
– Что «вообще»? – заинтересовался Барский, уже привыкший к своей мосинке.
– Если германы меня со своим винтарем поймают, то повесят сразу. А если с русским – то, может, еще и выкручусь. Кажу, что в лесу нашел.
– Да, в логике тебе не откажешь, старый хрыч! Миша, отдай ему трехлинейку.
– И патроны! – вставил дед.
– И патроны! – кивнул я. – Все равно их кот наплакал.
– А гранаты у вас есть?
– Ты, диду, меру-то знай! – усмехнулся я. – На кой черт тебе гранаты? Рыбу глушить?
– Так