Джейб всё это время подавленно молчал, Анна не пыталась его подбодрить. Она даже не пыталась угадать, что собирался сделать с ним мастер Тайлан после такого провала. Её подначивание у входа в госпиталь теперь казалось ей таким глупым и таким далёким. Вскоре на улице послышался шум двигателей и скрип тормозов. Нат удовлетворённо сложил стопкой исписанные листы бумаги и пошёл к дверям.
На улице его уже ждал невысокий мужчина в сутане и очках – старший распорядитель Сэмюэль. Он казался обычным священником, но, как и всякий распорядитель, обладал огромной властью. Часто именно от его слова зависели судьбы как обычных людей, так и инквизиторов. Ведь именно Сэмюэль отвечал за все проверки, назначения, задания, лично курировал случаи рождения полудемонов. И, что тоже было немаловажным, поддерживал контакт между Штабом Инквизиции и Церковным двором в этом городе. Эти две организации традиционно не ладили друг с другом, хоть и существовали ради одной цели.
– Что у тебя, Нат? – поинтересовался Сэмюэль, когда тот спустился по лестнице.
– Демонорождённый, скрытый демон на утилизацию. – Нат протянул Сэмюэлю первый листок, потом добавил второй – о его матери. – Никак себя не проявил. Я его запечатал на всякий случай.
– Хорошо. – Сэмюэль просмотрел оба отчёта и удивлённо посмотрел на Ната. – Полное очищение матери, включая память – это понятно. Но ты написал, что в случае полной очистки, рекомендуешь поставить её в очередь на репродукцию. Ты уверен?
– Даже зная, что дитя – демон, она защищала его. И это не было обусловлено его влиянием, – пояснил Нат. Он видел многих и знал, какими бывают реакции, – у неё очень сильный материнский инстинкт. Это может быть полезно. Человечеству необходимо поддерживать свою численность.
– В случае неполной очистки ты рекомендовал её работницей в приют, но только не в монастырский от Инквизиции, – продолжал допытываться Сэмюэль. Он всегда был дотошным, никогда не пропускал даже самых незначительных деталей, считал, что не бывает ничего не важного. За это Нат его уважал. Несколько раз именно эта дотошность на внутренних судах Священной Канцелярии спасала его самого. Хотя кому-то именно она стоила жизни и карьеры. – Почему?
– Будущим инквизиторам лучше не знать материнской любви, – холодно ответил Нат. Им лучше не знать никакой человеческой любви, направленной на них. Так их душа будет твёрже и непреклонней. Инквизиторы должны закопать своё сердце где-нибудь в земле, так сказал Нату, тогда ещё послушнику, один человек.
– Ясно. Утверждаю. Что