Оборачиваюсь, гляжу на Кита, но его автомат опущен, стрелял не он.
– Нужно было убрать ее с самого начала.
Голос эхом разносится по залу, заставляя мурашки пробежаться по моей коже. Я знаю этот голос, слышала его сотни раз. Поворачиваю голову и смотрю вперед. Металлические двери холла открыты, а к нам шагает мой личный призрак. Единственный наследник династии Нойр. Сын бывшего правителя Акрополя. Человек, которого я любила.
– Себастьян, – шепчу я будто в забытьи. Кит достает пистолет и мгновенно направляет на парня. Матиас и его раскаленные руки готовы к действию. Шай прячется у меня за спиной. А я…я не могу поверить, что снова вижу его. Прошлое, словно в ускоренной съемке проносится перед моими глазами, и я часто моргаю, дабы прогнать его.
– Привет, котенок, – непринужденно произносит Нойр. Бластер по-прежнему у него в руках, он не смотрит на Кита и остальных. Только на меня. – Что ты тут забыла?
– Могу спросить тебя о том же.
Он небрежно пожимает плечами. Будто все совсем не странно, будто все в порядке. Но все совсем не в порядке. За годы, что мы с ним не виделись, он лишь немного изменился внешне: волосы стали длиннее, на лице появилась густая щетина. Но глаза и тот самый взгляд остались прежними. Себастьян привычно усмехается.
– Видимо, мы выбрали один и тот же день, чтобы штурмовать «Вифлеем». Вот так совпадение.
Впереди появляется еще один вооруженный солдат, и Кит уже собирается снять его, но Бастьян берет дело в свои руки. Медленно двигаясь к охраннику, он посвистывает и что-то нашептывает себе под нос. Ребята глядят на меня, а я, словно безумная, не могу оторвать взгляда от Нойра. И когда он останавливается возле солдата, я понимаю, что он собирается сделать.
– Ты его знаешь? – шепотом спрашивает Шай. – Он один из нас?
– Да, – говорю я, – Он Империум.
Глава третья
(Ремелин)
В моей камере нет окон.
Я забыла, каково это – чувствовать на своей коже тепло солнца. Я вижу лишь тьму своей камеры, серые стены, белую раковину и унитаз, жесткую железную койку с провисшим матрасом. Я не могу двигаться, пока нахожусь здесь. Нет сил встать. Только когда меня водят на другой уровень, где проводят опыты, я могу размять ноги. Мои руки связаны, я их почти не чувствую. На шее электрический ошейник.
Она боится развязать путы.
Боится, что я наброшусь на нее, покалечу, убью.
Мне хочется.
Зеркала здесь нет, я не знаю, как выгляжу. Вот уже