Кто-то шепотом обозвал меня расистом и белым ублюдком, но помещение заметно опустело.
– Мне нужен образованный англичанин в возрасте до тридцати, желательно не обремененный семьей и браком, потому что это место станет вашим домом и вашей работой. Попавшие под эти критерии, прошу, в мой кабинет.
Осталось пять человек. Круг сузился, наконец-то. Первый идеально подходил по всем параметрам, сообразительный, исполнительный, быстро схватывает все и умеет слушать, однако его держали родители, которым требовался уход. Я против этих семейных уз. Второй немного шумный, но живой, хотя мне кажется, он будет слишком эмоциональным. Когда он разговаривал, он так сильно жестикулировал, что это действовало на нервы, будто мух отгонял, ей богу. Его речь была полна эмоций, а поведение изобиловало экспрессией. Мне не нужны эмоции. Третий был слишком своенравным. У него был интересный стиль, очень свободный, очень вычурный, будто кричащий издалека "Поцелуй меня в жопу, выгляжу, как хочу!". Его бунтарский дух лез из всех возможных щелей. Своенравие – это не то качество, которое необходимо личному помощнику. Его я исключил сразу. Четвертый был слишком вял. Складывалось ощущение, будто сюда его привела какая-то великая трагедия. Он в принципе отсутствовал сейчас и половину моих вопросов даже не воспринял. Мне не нужны люди с проблемами. Нет, я, конечно, мог бы их решить, но зачем. Исключено. Пятый сидел смиренно и был весьма покладист. На мои вопросы отвечал ни больше, ни меньше, чем это требовалось. Ничего лишнего. Его не держала семья, родителей не было в живых уже как три года. Он был ростом чуть ниже меня, светло-пшеничные волосы, открытое светлое лицо, мягкие зеленые глаза, была в нем какая-то легкость, нежность, что-то такое неуловимое, чего я никак не мог понять. Минималистический светлый образ, белая одежда. Он будто спустился с небес.
– Ты. Расскажи немного о себе.
– Я? Э, меня зовут Илай, мне 23, я живу в районе Харроу, год назад я закончил университет. Я ветеринар, отработал год в клинике для животных. Мои родители занимались тем же, но мне не удалось пойти по их стопам. Я отлично пою, умею готовить э… – он нежно улыбается, а когда смущается, начинает перебирать свои тонкие пальцы, – я просто хочу начать жизнь сначала, если можно так сказать.
– Жизнь сначала, ага… звучит неплохо, – я внимательно его оглядываю, он смущенно прячет свои глаза, я смотрю на его маленькие бледные руки, – ты умеешь делать уколы? Людям я имею в виду.
– Конечно.
– Отлично. Просто замечательно. Ну, хорошо, ты на испытательном сроке. Даю тебе месяц. Остальные свободны.
Он подымает на меня глаза и сам не верит. Не знает, что сказать, а потому просто широко улыбается и немного краснеет. Потом говорит, что я не пожалею, а он будет стараться, ведь работать на меня большая честь и всякое такое.
– Я тебе с ходу все объясню, – я сажусь к нему еще ближе, – мне нужен личный помощник для