– Он обещал отвезти меня с детьми домой. И пропал. Где он?
Потом она рассказала историю их совместной жизни. Она не ужилась с его матерью. Выйдя замуж, она переехала из своего относительно большого в его относительно маленький город. Назар был слишком примерным сыном. Словом, однажды она оставила ему и свекрови двоих детей и уехала обратно. Это был длинный монолог. Я несколько раз думал – зачем она мне все это рассказывает? Под конец я понял – она хочет, чтобы Назар к ней вернулся.
– Все разговоры, которые он вставил в свою книгу, они же были со мной, а не с ней, – продолжала она, имея в виду женщину, с которой теперь жил Назар. Эта последняя книга Назара, полная истории, алкоголя и мистики, была очень популярна здесь в прошлом году.
Тут отрубившиеся очнулись, уходившие – вернулись, разговаривавшие – притихли, и пришла пора расходиться.
На следующий день я уехал в Москву.
А ночной разговор все не шел из головы. Вдруг я, незнакомец – единственный, кому она все это могла рассказать. И кроме меня некому передать ее слова Назару Видно, раз уж однажды ты уехал из этого города – не надо возвращаться. Иначе его осенние ночные туманы проникнут тебе в голову и вызовут странные реакции. С ней его дети – думал я. Но все-таки звонить Назару, чтобы сообщить
– знаешь, твоя бывшая жена хочет, чтоб ты вернулся – я не стал. Наступила зима. Начало ее у нас было почти бесснежным. Снег выпадал, но всякий раз ветер сдувал его с черной земли. В конце ноября я прочел в интернете в газете еженедельную колонку Назара. Он писал о том, как приезжает к своим детям, а в городе как раз выпал снег, завалил тротуары и брусчатки, облепил ветки деревьев. Назар берет детей и идет с ними по заснеженным улицам, пробуя руками снег, гулять в старый парк. Что-то рассказывает сыновьям о городе, зиме, снеге. Вечером я набрал номер Назара. Услышал молодой женский голос, согласившийся отвечать мне на русском: – Нет, Назара сейчас нет. Позвоните в одиннадцать.
Я позвонил в одиннадцать. Мне ответил мужской голос, похожий на голос Назара.
– Это Назар?
– Нет, – последовал резкий ответ.
– А есть Назар?
– Нет, – еще более резко и коротко.
Я не стал называть себя, извинился и повесил трубку. Наверно, это был брат Назара. В их стране проходили выборы. Говорили о вмешательстве России, хотевшей сохранить прежний режим. Команда Назара была, естественно, на стороне оппозиции. Противостояние в эти дни достигло максимума. Главным был вопрос: будут ли стрелять в митингующих войска? Поэтому, наверное, такой резкой была реакция на русскую речь. Я помнил, что после войны дед, бабушка и отец Назара пережили