Вьокко вздохнула.
– Теперь это не мой мир, Ульяс. Ты открыл мне глаза, показывая ту жизнь, от которой меня спрятал отец.
Она с содроганием вспомнила картины издевательств, угнетений, уничтожения целых народов – таким открыл ей этот мир Ульяс при полётах. Невидимые для людей, они зависали над степями, где животные врассыпную бежали от пуль, поражающих их сверху, посылаемых с летательных аппаратов людей; над воюющими странами; над городами, где мужчины в темноте ночи охотились на себе подобных… Не потому ли люди так кровожадны, что их пища – трупы животных?..
Ульяс прекрасно понимал её чувства.
– Ты ведь тогда так грустила по Верхнему Миру. Вот я и решил показать тебе его таким, какой он есть.
Они молча наблюдали, как неполный заход солнца превращает небо в сияющий купол, а вода в дальнем озере была светлее неба. Эта дикая безлюдная местность поражала первобытной красотой.
– Пойдём, – Вьокко тряхнула головой, прогоняя грустные мысли, – нас, наверное, заждались.
Ульяс взглянул на неё искоса.
– Что ты думаешь об отце? Может, стоит прислушаться к словам Тарии и предложить ему уйти с нами?
Вьокко даже рассмеялась.
– Ну что ты, милый! Да отец ни за какие богатства не оставит край своих предков. Нет, это не выход.
– А что же тогда будем делать?
В глубине души он очень боялся её потерять. Вьокко пожала плечами.
– Да ничего не будем делать, дорогой мой. Видимо, отец очень скучает по нас с тобой, вот и захандрил. Ничего, он крепкий, да и не старый ещё. Погостим немного, он успокоится, а потом вернёмся обратно. Думаю, я смогу теперь его чаще навещать. С твоего позволения, милый. Да?..
В ответ Ульяс молча обнял её. Все сирти были заняты на разных работах, и для праздных прогулок во Внешнем Мире у них не было времени, а главное – желания.
– Я не успел тебе сказать, дорогая. Мы должны будем переехать в квадрат К-30-50. Так сказал Координатор.
– Вот как? Зачем?
– Не зачем, а почему. Потому что ты будешь там, на месте, исследовать почву Внешнего Мира – она там уникальна.
Вьокко в Подземном Мире подготавливала почву для растений в оранжереях.
– Ладно. Ну что, возвращаемся?
– Да, пора уже.
Они спустились с вершины и направились обратно – к отцу.
Усадьба встретила их тишиной. Собственно, тишина не была абсолютной: в лесу тенькали птицы, шумел в верховьях деревьев ветер. Тем не менее, в воздухе было что-то гнетущее, непривычное.
– Тария! Отец! Где вы? – окликнула Вьокко, оглядываясь по сторонам.
– Мы здесь! – раздался голос дочери откуда-то со стороны ручья.
Вьокко и Ульяс поспешили к ручью и увидели дочь, стоящую на другом берегу.
– Идите сюда! Я здесь с дедушкой и бабушкой!
Родители переглянулись. Вьокко знала: там захоронение её матери Ирене. Но эти слова дочери… Какую такую бабушку она там увидела?..
Ручей