– Не просто училась, а сидела за одной партой, и вообще, мы дружили и вне школы.
Женька глянул на Катерину как на существо из неведомого мира, потому что представить отца не отцом, а школьником ему было странно. Он был одет только в выгоревшие джинсы, криво обрезанные ниже колен, его футболка висела на ручке тачки. Загорелый, худой и тонкий, он усердно прилаживал опалубок в выкопанной под фундамент оградки траншее. Катерина положила пакет на горячую землю и села на него.
– Эт Катёна надумала здесь красоту навести, слышь, Жень? – пояснил ему дядя Валера.
Женька признательно улыбнулся Катерине и чуть кивнул головой, мол, спасибо. Она смотрела на него с удовольствием: мальчик нравился ей все больше и больше. От него исходила та же доброта, который отличался Ромка. И во взгляде его была та же серьезность и недетское понимание жизни.
– Нарисовала, что ли, свою задумку? – кидая лопатой раствор в ямку спросил дядя Валера.
– Нет еще, думала, вечером.
– На словах, что ль, расскажи пока! Может, и так все станет ясно.
– Я думала так: слева выбить имя, а справа картинку. Картинка такая: открывающие ворота в рай, за ними диковинный райский сад, а перед воротами Ромка стоит, как бы входит в них, в рай.
– Хм! – дядя Валера облокотился на лопату, стер пот с лица. – Интересно! Никогда такого не видел на памятниках.
– Кому в раю быть, если не Ромке? Да и знаю я, каким он себе этот рай представлял. Только с рисованием у меня проблемы!
– Изобразишь? – обратился дядя Валера к Женьке.
– Попробую, – пожал плечом мальчик.
– У меня блокнот и ручка есть, – стала рыться в необъятном Louis Vuitton Катерина.
Нашла, протянула Женьке. Он сел на кочку, принялся рисовать.
– Памятник я тебе сегодня показывал, – напомнил ему дядя Валера. Женька кивнул. – Как по нему рисуй!
Через короткое время Женька подал рисунок Катерине, она ахнула: мало того, что он замечательно изобразил все, что она видела в своем воображении, он еще добавил имя Ипатовой Катёны под именем отца, рядом с ним нарисовал маленькую девочку с бантом на голове, державшую его за руку и перед ними, словно указывая им путь в рай, летел белый голубь. Катерина изумленно смотрела на маленького художника и встала показать рисунок дяде Валере.
– Ты смотри, Катёну не забыл! Вот и говори, что дети чего-то не понимают! Мы не подумали, а он подумал! Молодец, Женька! Мужик!
Катерина все никак не могла прийти в себя от изумления, у Женьки был талант к рисованию.
– Что, удивляешься? – улыбнулся дядя Валера. – Да, он у нас сызмальства хорошо рисует, художником будет. Ну-ка, крестник, расскажи, кем будешь?
– Художником, – подтвердил он. – Поступлю в ремесленное училище и буду шкатулки и посуду расписывать.
Катерина удивилась такой точности в желании.
– У нас тут как-то фестиваль живых ремесел и народного