Она ходила по мне, я чувствовала ее, я осваивалась с этим новым ощущением, и оно мне нравилось.
Очевидно, когда Жизель завершила последний пируэт и на долю мгновения застыла в арабеске, она изумилась точно так же: по ее жилам ходила новая, светлая сила, вскипающая и пузырящаяся, как розовое шампанское. Может быть, из жил ушла старая, тяжелая кровь, и взамен родилась легкая, несущая, вскипающая?
Уж теперь-то Жизель могла станцевать все на свете. Когда она поняла это, то благословила своего возлюбленного изменника и миг своей смерти.
И понеслась, пробуя то одно, то другое движение, счастливая оттого, что не касается земли.
А впереди было еще и другое счастье – влиться в белое облако и лететь над ночной землей… играя… убивая.
Она еще не знала, что это облако убивает.
На утреннюю тренировку принеслась Соня.
Она любит поспать, и когда у нее нет первого, второго или даже третьего урока, просыпается впритык, чтобы одной рукой запихивать в рот бутерброд, а другой – красить глаза, суя при этом ноги в туфли. И является в школу аккурат к звонку на урок.
Поэтому я и удивилась, обнаружив ее в зале. Мои бегемотицы, как всегда, опаздывали. Я на ходу скинула кофту и платье, вынула из сумки купальник и лосины.
– Послушай, он приходил! – объявила Соня.
Я прежде всего посмотрела, как заживают под волосами ее шрамы и рассасываются шишки. С этим обстояло нормально.
– Кто приходил?
– Этот… эта сволочь.
– То есть как?!
– Ночью бросал камушки в окно!
Я онемела.
Сонька одновременно наивна и мнительна. Наивна до того, что верит в милицию. И мнительна до того, что теперь ей на каждом углу будут мерещиться насильники и убийцы.
– Я боюсь там ночевать! – вдруг объявила Соня. – Я одна умру там от страха!
– С твоей дверью от страха умирать незачем, – возразила я, натягивая лосины и разглаживая их по ногам. – Ее тараном не прошибешь.
– Так ты этой ночью не придешь ко мне ночевать? – возмущенно спросила Соня, как будто она уже трижды приглашала, получила грубый отказ и готова ринуться в последнюю атаку.
– А зачем? – поинтересовалась я.
– Как – зачем? Я же боюсь одна!
– Очень интересно. И что же я, по-твоему, сделаю, когда в окно бросят камушек? Побегу звонить в милицию?
Соня задумалась.
– Нет. Я тебя не пущу, – наконец решила она.
Вся беда в том, что у Соньки нет телефона. Она уверена, что именно из-за этого Генка до сих пор на ней не женился. Ведь он не имеет возможности звонить ей каждый вечер и вести светские беседы. О том, что сработал бы другой вариант – что звонила бы она сама и бросала трубку, услышав женский голос, Сонька, конечно, не подумала.
– Так мне тем более незачем у тебя ночевать.
– Значит, не придешь? – растерянно прошептала Соня. И я поняла, что больше ей позвать некого. Как она беззаветно надеялась год назад,