Власть как реальность никогда не существует в настоящем, она располагается либо в будущем, либо в прошлом. Человек, социум, государство, Генеральный секретарь ООН, сантехник с улицы Мате Залки г. Симферополя – все они попадают в поле власти только с того момента, когда осознают себя включенными в процесс власти, когда вступают в игру «господин и раб», либо в более мягкой форме в отношения «господства и подчинения». Но процесс власти не может начаться спонтанно с неуловимого мгновения настоящего, он всегда начинается когда-то (прошлое) и завершается когда-то (будущее). Будущее при этом всегда крайне смутно, но вот прошлое, как источник власти, всегда открыто участнику власти. Другое дело, как фиксируется это когда-то (прошлое). Тут может иметь место понимание, сформированное участником власти самостоятельно, а может иметь место и понимание, навязанное извне (достаточно вспомнить политические карьеры таких «удачливых» властелинов, как Б. Муссолини и А. Гитлер, которые во многом обрели власть благодаря навязыванию массам своего понимания прошлого).
ХХ век продемонстрировал небывалый триумф технологий, усиливающих контроль над фиксацией прошлого ради текущих политических задач. Прошлое стало ареной ожесточенных войн, и победитель получал возможность манипулировать массами участников властного процесса, не воздействуя на предметные материальные интересы участников напрямую, а работая с прошлым как пространством бытия власти и в результате получая нужный материальный эффект в настоящем. Речь идет не просто об идеологии или политической манипуляции, а о системной работе по трансформированию и созданию новых реальностей бытия власти, их столкновений по всей линейке информационных позиций от телевидения и кинематографа до научных статей и сборников документов.
В этом смысле хронотопность власти – это всегда мертвое прошлое. Она, власть, не имеет жизненных сил и не может проходить по реестру живого, динамичного, открытого. Власть и бытие власти – это мертвое прошлое, которое получает псевдожизнь8 во властном процессе настоящего. Она получает иллюзорную жизнь лишь в нашем ситуационном понимании, что есть власть и где Я есть в этой власти. Это мертвые клетки, которые Человек с усилием забрасывает в будущее. И когда такое будущее приходит, то процесс нашего осмысления, понимания, восприятия власти становится прошлым, мертвым прошлым власти.
Процесс власти превращается в мертвую статику истинного бытия власти, которую в следующее мгновение мы гальванизируем ради сиюминутных интересов9.
Этот постулат, с моей точки