– Я сама рентген. Так, два шага направо. И веди себя в общественном месте пристойно.
– М-м-м… Странное тут общество, – промямлил Игнат.
Елена мрачно усмехнулась и кивнула ему на столик возле окна, покрытый накрахмаленной, дурно отутюженной скатертью, впечатление от которой скрашивал трогательный одинокий цветок в стеклянной вазочке. Люди, которых ее спутник назвал странными, были всего лишь сорока-пятидесятилетними. Объяснять Игнату, что ей немедленно нужно перекусить, она не собиралась. Этот ресторанчик в полуподвале с год назад очень ее выручил: она нырнула сюда, спасаясь от знакомой. Ей ни с кем не хотелось общаться, а нахрапистая баба заметила ее на улице и бросилась в погоню, громко окликая. И Елена спряталась. Преследовательнице и самой не взбрело бы в голову толкнуть обычную дверь под скромной вывеской, и о Елене она была неплохого мнения. Поэтому решила, что та провалилась сквозь землю. Или померещилась ей в сумерках. Тогда здесь тоже было тихо. И кормили вкусно – Елена рискнула сделать заказ, чтобы отдышаться.
– Родственная душа, ты издеваться намерена?
– Нет, Игнат. Я даю тебе возможность успокоиться и настроиться. Ты выступил с дикой инициативой. Я ее не поддерживала. И если уж решилась искать девочку, которая, на мой зоркий взгляд, тебе подойдет, требую серьезности. Запомни, я говорю: «Она» – и ухожу. Дальше сам. И поешь обязательно, чтобы силы не иссякли раньше времени. Обедал?
– Ты никогда моим питанием не интересовалась.
– И правильно делала. А вот девушке это вменится в обязанность.
– У меня вообще-то мама есть.
– Тебе нужна такая девушка, которая будет заманивать тебя в рестораны, чтобы себя показать. Таким образом, ты всегда будешь на виду и всегда сыт. Улавливаешь принцип?
Оба рассмеялись.
– Ладно, я и правда голодный. Но плачу…
– Я, – перебила Елена.
– Девушке и это придется делать? – грустно улыбнулся Игнат.
– Во всяком случае, она должна понимать, что такое актер. Так что тренируйся.
Тренировка показала, что Игнат Смирнов находится в отличной спортивной форме и готов бить рекорды.
Елена попросила счет. Юная официантка ловко пристроила его между мужчиной и женщиной, заученно отступила на три шага, отвернулась и уставилась в настенное зеркало, честно отражавшее, кто из посетителей сунет банкноты в лакированные черные корочки. Елена покосилась на Игната – заметил? Но тот сидел с блаженным выражением лица. Наверное, сойди любопытная девчонка с ума и выложи в голос, что думает о парне, за которого платит зрелая дама в их заведении, он и внимания не обратил бы. А еще мог в ответ воскликнуть: «Как я счастлив!» Еще не родился на свет артист, который не знает наверняка, что завтра прославится, а послезавтра накормит всех, кто его кормил, напоит всех, кто поил, оденет каждого и даст взаймы, не надеясь на отдачу, любому. Кроме того, смотреть,