Если завоеватели считали, что боевым действиям скоро наступит конец и им останется только установить «новый порядок» на завоёванных территориях, то Советская страна, в сложившейся для неё тяжелейшей обстановке, продолжала накапливать силы, чтобы дать достойный отпор оккупантам. «Во глубине Сибирских руд», как образно писал великий поэт, в полной тайне, известной только членам Государственного Комитета Обороны (ГКО) и некоторым работникам Генерального штаба, формировались, вооружались и обучались воинские подразделения, которым предстояло нанести сокрушительный удар по врагу. А пока эта секретная работа, требовавшая значительного времени, проводилась, необходимо было любыми средствами задержать стремительное продвижение зарвавшегося противника.
С этой целью в помощь Красной армии, с большими потерями отступавшей в глубокий тыл, стали формироваться дополнительные силы из народных добровольцев. Так, в целях борьбы с парашютными десантами и диверсантами, забрасывавшимися противником, по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) от 24 июня 1941 года при городских, районных и уездных отделах НКВД на территории Ленинградской, Мурманской, Калининской и Ростовской областей, Карело-Финской республики, Украины, Белоруссии, Эстонской, Латвийской, Литовской и Молдавской ССР, Крымской автономной республики, Краснодарского края, западной части Грузинской ССР создавались истребительные батальоны численностью 100–200 человек «из числа проверенного партийного, комсомольского и советского актива, способного владеть оружием». За месяц было сформировано 1755 истребительных батальонов общей численностью 328 тысяч человек во главе с оперативными работниками НКВД и милиции.
Опираясь на огромный патриотический подъём советского народа, 26 июня 1941 года Центральный Комитет партии провёл совещание, на котором рассматривались общие вопросы организации борьбы против гитлеровских захватчиков. Основное внимание обращалось прежде всего на необходимость привлечения на помощь Красной армии широких народных масс. Во исполнение этого решения 2 июля