Непонятно, за что он так любил эти минуты, в молчании проведенные рядом с матерью, почему он так дорожил ими. Может быть, на какое-то время у него возникала иллюзия, что мать выбрала его из-за того, что нуждалась в нем. Примерно к седьмому классу Энджел понял, как все обстоит на самом деле: мать была рада выпивать с кем угодно, хоть с Адольфом Гитлером, если бы он заглянул к ней на коктейль. Ей подошел бы любой собутыльник, лишь бы не чувствовать себя пьяницей-одиночкой.
Они долго сидели так рядом: Энджел на диване, мать в раскладном кресле. Сидели, медленно потягивая из стаканов. Звяканье льда и бульканье джина необычайно громко раздавались в тишине комнаты. Энджелу хотелось сказать ей то, что давно уже вертелось у него на языке – до свидания! – однако ему было бы тяжело после этих слов смотреть ей в глаза. Она бы сразу поняла, что он бежит от неприятностей, а ее торжествующая улыбка еще раз подтвердила бы все слова, ранее брошенные ему в лицо.
Вдруг Энджел услышал звук подъехавшей машины. Двигатель немного потарахтел, фыркнул и наконец затих. Шаги загромыхали по металлическим ступеням.
Мать поставила стакан и кинулась открывать. Разведя руки, она обрадованно воскликнула:
– Фрэнки!
Энджел поставил свой стакан и поднялся. От волнения у него заурчало в животе. Он стоял в ожидании. Сердце отчаянно колотилось. Он не был готов к прощанию с братом, во всяком случае пока.
Мать отошла чуть в сторону, пропуская в дом своего любимца.
Фрэнсис вошел в трейлер, бросил школьную сумку на диван.
– Салют, Энджел, – сказал он.
Мать, любя, так хлопнула Фрэнсиса по спине, что тот чуть не упал.
– Как раз к ужину пришел. Пойду на кухню, приготовлю что-нибудь вкусненькое, что ты любишь. Сосисочки с фасолью для моего Фрэнки. – Она заспешила по коридору и скрылась на кухне.
Фрэнсис взглянул на брата:
– Я видел, в саду стоит новехонький «Харлей-Дэвидсон».
Энджел нервно переступил с ноги на ногу.
– У меня неприятности, Франко. Надо смываться из города. Я вот… – В довершение унижения он почувствовал, как слезы навернулись на глаза. – В общем, приехал попрощаться.
– Это обязательно? – покачав головой, спросил Фрэнсис. – Может, не надо так спешить? Какие бы ни были у тебя проблемы, мы всегда можем спокойно их обсудить. Вместе посидим, подумаем, что можно предпринять. Не уезжай. Пожалуйста!
– Так надо. – Энджел отвернулся, чтобы не видеть разочарования во взгляде брата, и выбежал из трейлера. Прыгнув на мотоцикл, он завел мотор и с грохотом выехал со стоянки. Энджел не позволил себе даже обернуться. Он знал, что если обернется, то заплачет.
Больничный запах антисептика вновь возвратился, еще более резкий. Сквозь навернувшиеся слезы Энджел видел яркий свет. Целых семнадцать долгих одиноких лет он не был в Сиэтле. И вот теперь он возвращался. Возвращался домой.
2
Энджел лежал, уставившись в потолок.
В палате было тихо, даже