Подсознательно я понимаю – мне нужно спрятаться в хозяйственном отделе, где торгуют всяким домашним хламом. Только дома мы чувствуем себя по-настоящему защищенными. Я сажусь возле пластиковых ведер на пластиковый стул. Я хочу спрятаться в мире резиновых сланцев, детского лото, гладильных досок и бигуди, в мире пластмассовой дружбы и резиновой любви.
Вот, уже уверен я, сейчас загляну в открывшееся окно и увижу чужую жену в бигуди и в домашнем халате. Но, к моему разочарованию, в телефонных фотофайлах нет ни одного намека на домашний уют. Все фото сделаны, кажется, в один и тот же день на улице. Точнее даже, в каком-то парке. Я листаю картинки с фотографиями цветов, машины, малыша и красавицы, которая аж вся изогнулась, пытаясь представить свои формы в выгодном свете. Для этого она сняла домашний халат и надела лосины.
Девушка смотрит прямо – глаза в глаза, открыто, радостно, призывно. И даже седан «Ситроен» смотрит, не моргая и, кажется, улыбаясь. Только трехгодовалый малыш, никому не позируя, согнулся над цветком. Ему стрекоза-лепесток гораздо интересней.
4
Но тут телефон предательски заверещал и стал дрыгаться, словно запеленатый в подкладку кармана малыш. Он всячески старался привлечь к себе внимание, отчего я жутко напрягся. Реагировать или сделать вид, что это золотой ребенок не имеет ко мне никакого отношения? Что он подкидыш?
Обнаружься у меня грудное чадо, кто мне, с моей внешностью, поверит, что я не цыган-люля, похищающий из люлек детей? Но, с другой стороны, надо что-то делать. А вдруг это объявившийся хозяин вопиет о своей потере и слезно, через мистическую связь, умоляет вернуть свое дитя? Или это служба безопасности, сбившиеся с ног оперативники пытаются выяснить и высчитать, где географически находится похищенный ребенок? Вдруг хозяин мобилы – крутой мент или начальник какой-нибудь спецслужбы? А тут еще продавец-консультант услышал писк малыша и направился ко мне на помощь.
Собрав всю силу воли в кулак, я принял звонок. Не выкидывать же в мусорку, а тем более не подкидывать малыша, как последний мерзавец, под чужую дверь. Мы же не звери, чтобы признавать только своих детей, даже если половых ковриков здесь целая тележка, а мусорные пластиковые ведра засунуты одно в другое.
– Алло! – кричу я в молчащую трубку. – Алло, говорите!
В крайнем случае, если разговор будет затягиваться, звонок всегда можно удушить подушкой пальца. Но к моему великому облегчению, напугавшим мое сердце звонком оказалась СМС. Точнее, череда СМС, которые шли одно за другим.
Поистине, когда у страха глаза велики, время тоже неимоверно расширяется, а пространство – понятие относительное. Увидев, что я разговариваю по телефону, консультант