В Белоруссии оккупационные власти пытались сколотить автокефальную Белорусскую Церковь. Архиепископ Пантелеимон (Рожновский), приняв сан митрополита Минского и Белорусского, всё же не пошёл на разрыв с Предстоятелем Русской Церкви. Под давлением оккупационных властей, из-за интриг священников-сепаратистов он был вынужден отойти от дел и вскоре скончался. После него Белорусскую автокефальную митрополию возглавил Филофей (Нарко), проводивший политику соглашательства с оккупантами. В Прибалтике немцы разрешили митрополиту Виленскому и Литовскому Сергию (Воскресенскому) сохранить каноническую, но не административную связь с Синодальной Церковью, заключавшуюся практически лишь в возношении имени Местоблюстителя Сергия за богослужением. Это было сделано с расчётом на то, что после победы Германии в войне против СССР все православные (русские, белорусы, украинцы и другие русскоговорящие) будут выселены из Литвы, Латвии и Эстонии вглубь России.
Гитлер и нацистское руководство Германии явно предполагали и осознавали, что в ходе широкомасштабной завоевательной войны богоборческой, расовой идеологии нацизма будут противостоять не только атеистические доктрины коммунизма и социализма, либеральные доктрины пацифизма и гуманизма, но они будут иметь дело и с традиционными христианскими конфессиями. Не могли не знать они и того, что большая и значительная часть простого народа Советской России и СССР традиционно исповедовало ортодоксальное христианство – православие. Открытым остаётся только вопрос о том, насколько ясно руководство Третьего рейха представляло себе, как глубоко укоренилось христианское православное мировоззрение в русском народе и у других народов Восточной Европы. Так или иначе, но на захваченных территориях оккупационные власти руководствовались изощрённой, коварной, рассчитанной на многие годы вперёд директивой фюрера, которая гласила: «Мы должны избегать, чтобы одна Церковь удовлетворяла религиозные нужды больших районов, и каждая деревня должна быть превращена в независимую секту. Если некоторые деревни в результате захотят практиковать чёрную магию, как это делают негры или индейцы, мы не должны что-либо делать, чтобы воспрепятствовать им. Коротко говоря, наша политика на широких просторах должна заключаться в поощрении любой и каждой формы разъединения и раскола». Мало того, сотни разграбленных, взорванных, разбитых, сожжённых храмов с тысячами погибших молившихся в них людей, сотни тысяч икон, фресок и мозаик с выбитыми глазами и изуродованными ликами, над которыми надругались завоеватели, свидетельствовали о том, что вооружённые силы нацистской Германии не остановятся ни перед чем…
Архиепископ Красноярский Лука (Войно-ясенецкий), совершавший во время войны одновременно архиерейское служение и служение врача-хирурга (был начальником госпиталя в Красноярске), писал тогда: «Германский народ, более тысячи лет считавшийся христианским народом… явил всему миру, народам – братьям во Христе и народам нехристианским неслыханно страшное лицо варвара, топчущего ногами Святое Евангелие, вторично распинающего Христа». Не исключено, что в случае победы Германии в войне Православной Церкви – высшей национальной святыне великорусского народа – судьба готовила со временем ещё более жестокое гонение, чем то, что обрушили на неё большевики и советская власть 1920–1930-е годы. Так, после занятия в апреле 1941 года Белграда германскими войсками последовали репрессии против руководства Сербской Церкви. Сербский Патриарх Гавриил был арестован 25 апреля и томился в заключении. Немцев не устраивала монолитная, единая Сербская Церковь.
Здесь присутствует и ещё одна мистическая особенность происходивших тогда военно-политических событий. Нацистская Германия отводила на разгром Югославии (Сербии) всего нескольких дней. Но сербы оказали упорное сопротивление захватчикам и продержались около месяца, связав тем на Балканах значительные силы Вермахта. Мало того, в горных районах началась широкомасштабная партизанская война. Разгромленные, но непокорённые сербы, как и в годы Первой мировой, не смирились с оккупацией. В связи с этим Германское командование вынужденно отсрочило нападение на СССР, перенеся его с начала мая на вторую половину июня. Но изначально руководство Германии рассчитывало завершить войну и разгромить СССР к началу зимы. Таким образом, сроки, отводимые немцами на разгром Советской России, сокращались. Воевать зимой в России немцы не рассчитывали. Очевидно, что весной 1941 года братский сербский народ помог России оказать Германии отпор и продержаться до зимы. Мистика в том, что так же точно летом – осенью 1914 года Россия, развернув широкомасштабное наступление в Галиции, спасла Сербию от разгрома Австро-Венгрией и Германией. 1914–1941!
В силу исторических обстоятельств (Революции и Гражданской войны 1917–1922 гг.) духовное единство