– Да не наступит никогда, – отвечал я, – рокового для тебя дня.
Я поставил перед ним еду, и мы, вместе утолив наш голод, провели весь день, весело болтая.
Таким образом продолжал я служить ему девять дней, и на десятый день юноша радовался, что он жив, и сказал мне:
– О брат мой! Как бы я хотел, чтобы ты нагрел мне воды, для того чтобы я мог вымыться и переменить одежду, так как я начинаю надеяться, что с твоей помощью избавлюсь от смерти.
– С удовольствием, – отвечал я, – и, встав, нагрел воды, после чего он вошел за занавеску, вымылся, переменил одежду и лег на матрац отдохнуть после ванны. После этого он сказал мне:
– Отрежь мне, о мой брат, кусок арбуза и посыпь его сахаром.
Я встал и, положив арбуз на блюдо, принес ему:
– Не знаешь ли ты, – спросил я, – где лежит нож?
– А вот тут, – отвечал он, – на полке, надо мною.
Я подошел и взял нож с полки, но при повороте нога моя подвернулась, как повелел Аллах, и я упал на юношу, держа в руке нож, который вонзился в его тело, и он мгновенно умер. Увидав, что он умер и что я убил его, я громко закричал и, ударив себя по лицу и разодрав на себе одежду, проговорил:
– Вот это поистине несчастье! И какое несчастье! О Аллах! Я прошу у тебя прощения и говорю тебе, что не повинен в его смерти! Лучше бы мне умереть прежде него! Долго ли я буду переходить от одной беды к другой!
Размышляя таким образом, я поднялся по лестнице и, опустив дверь, вернулся на берег и стал смотреть на море, где я увидал быстро приближающееся и рассекавшее волны судно. Увидав это, я подумал: «Когда люди сойдут на берег и увидят, что юноша убит, они зарежут меня». После этого я тотчас же взлез на дерево и спрятался в зелени, и сидел там до тех пор, пока судно не бросило якорь и рабы не сошли на берег вместе со старым шейхом, отцом юноши, и, придя к месту, не срыли землю. Они очень удивились, найдя, что она только что нарыта, а спустившись вниз, они нашли юношу лежавшим на спине, с прелестным, хотя и мертвенным лицом, одетым в белую и чистую одежду, и с ножом в груди. Все они заплакали, а отец упал в обморок, который длился так долго, что рабы стали думать, что он умер. Наконец он пришел в себя и вышел с рабами, завернувшими тело юноши в его одеяние. Они выбрали из подземелья все, что там было, и, сложив на судно, уехали. Я остался, госпожа моя, и днем прятался на дереве, а ночью бродил по берегу. Таким образом прожил я два месяца и заметил, что на западной стороне острова вода с каждым днем убывала все более и более, и через три месяца земля с этой стороны острова совершенно высохла. Обрадованный возможностью уйти с острова, я решился пуститься в путь и пошел по вновь образовавшейся земле. Вскоре я увидел нечто красное вроде огня и, подойдя поближе, рассмотрел, что это дворец, обшитый медью, на котором отражалось солнце, и потому здание казалось точно огненным. Когда я подошел довольно близко, я встретил старого шейха в сопровождении десяти молодых