После этого он прочел два символа веры[152], тяжело перевел дух и переселился в лучший мир. Дворец после этого наполнился стенаниями. Весть о его смерти дошла до слуха султана, и не только жители города, узнав о смерти Эль-Фадла, сына Какана, плакали, но о нем плакали даже и мальчики в школах. Сын его, Али Нур-Эд-Дин, позаботился о его погребении; на похоронах были и эмиры, и визири, и другие сановники; между ними был визирь Эль-Моин, сын Савия; а когда процессия выходила из дома, один из провожатых сказал следующие стихи:
Тому промолвил я, что был назначен
Обмыть покойника; желал бы я,
Чтоб моим ты следовал советам:
Возьми ты воду прочь и мой его
Ты в знак почета лишь слезами тех,
Которые здесь плакали навзрыд
При похоронном плаче.
Прочь возьми эти мази благовонья,
что были
Для тела собираемы его,
И надуши духами славословий.
И благородным ангелам скажи,
Чтобы тело погребли они с почетом.
Не заставляй людей ты тратить силы
И гроб его на кладбище нести,
Они и так несут большую тяжесть —
Его благодеяний несчетных.
Али Нур-Эд-Дин долгое время находился в страшном горе по поводу смерти отца. Однажды, в то время как он сидел в доме отца, к нему кто-то постучался. Нур-Эд-Дин встал и, отворив дверь, увидал, что стучался один из близких приятелей его отца. Пришедший поцеловал у молодого человека руку и сказал ему:
– О господин мой, тот, кто оставил после себя такого сына, как ты, не умер. Так говорил нам пророк. О господин мой, успокой свое сердце и перестань горевать!
После такого увещевания Нур-Эд-Дин встал и, выйдя в гостиную, поставил туда все, что надо, и гости его пришли туда вслед за ним, а он опять взял к себе свою рабыню. Десять купеческих сыновей сделались его постоянными собеседниками, и он стал задавать один пир за другим и осыпать всех подарками. Вследствие этого к нему явился его управляющий и сказал:
– О господин мой, Нур-Эд-Дин, разве ты не слыхал, как люди говорят: «Друзья да пиры доведут до сумы». Твоя расточительность доведет тебя до сумы.
Нур-Эд-Дин, выслушав своего управляющего, посмотрел на него и отвечал:
– Из всего, что ты сказал мне, я ни одному слову верить не хочу. Как хорошо говорит поэт:
О, если б я богатством обладал
И не дарил бы щедрою рукою
Его тем людям, что живут в нужде,
То пусть и руки у меня, и ноги
Остались бы без всякого движенья.
Ведь есть скупцы, которые достигли
Своею скупостью бессмертной славы,
И щедрые, которым щедрость их
Причиной смерти только послужила.
– Знай же, о управляющий мой, – продолжал он, – что если у тебя в руках останутся деньги, достаточные мне для обеда,