Введение
Истории бессмысленно мстить.
Как и нельзя смеяться над ней.
Её нужно понять.
Прежде чем ругать темноту,
Нужно зажечь свою свечку.
Состояние российского общественного взгляда на свою историю XIII века образно и точно выразил писатель Борис Васильев в своем очерке «Люби Россию в непогоду», опубликованном в газете «Известия» от 17 января 1989 года: «…Как же это напоминает мне нашу официальную, уже окаменевшую концепцию: валить на вековую русскую отсталость (прежде всего, разумеется, политическую), на татаро-монгольское иго!
И мало кто говорит, знает, задумывается над тем, каким оно было. Русь являлась всего лишь вассалом Золотой Орды, а иго как таковое, начавшись опустошительным набегом Бату-хана, закончилось весьма скоро побратимством Александра Невского с сыном завоевателя Сартаком и военной помощью самому Бату в его борьбе за власть. После этих событий внешние войны Руси проходят под знаменами Золотой Орды, а внутри идет чисто феодальная грызня: Суздаль дерется с Новгородом, Андрей Боголюбский громит Киев (на самом деле Андрей Боголюбский громил Киев в 1169 году, почти на сто лет ранее. – А. О.), а Москва в союзе с золотоордынцами расправляется с Тверью в то время, когда русские полки сражаются на Яве и в Японии (факта участия русских полков в битвах на Яве и в Японии не установлено. – А. О.), охраняют ханскую ставку. «Иго», а каждое княжество чеканит собственную монету, каждый князь содержит собственную дружину, и ни в одном из многочисленных русских городов нет татарского гарнизона. «Иго», а татарские мурзы отдают своих дочерей за сыновей бояр, женятся на боярышнях и легко убедиться, полистав книгу дворянских родов России.
Дань? Естественная плата вассала сюзерену за оборону внешних границ, которую Орда исполняла неукоснительно, не позволив северному крылу крестоносцев продвинуться на Русь далее границ, очерченых двумя победами Александра Неского.
Нет, Русь оставалась непокоренной, что и обеспечило ей возможность строительства единого государства. На рабской психологии не создать Третьего Рима: на подобное способны только сильные духом, высоконравственные свободные люди. И Куликовская битва явилась гениальной проверкой степени центростремительных сил русских княжеств и осознания населением – от смерда до князя! – необходимости единовластия.
Разгром татар и личная отвага князя Дмитрия были чрезвычайно высоко оценены на Руси: Куликовская битва приравнивалась к Ледовому побоищу, и победитель прибавил к своему имени прозвище Донского. И хотя Москва через два года была сожжена и разграблена ханом Тохтамышем, нравственная победа оказалась за Дмитрием