В субботу утром она спустилась в холл ко времени молитвы. Ее спросили, останется ли она на молебен или нет. Она ответила, что будет делать то же, что и все, а затем спросила, может ли она почитать, и сказала, что когда-то все знала, но теперь почти забыла. Тогда ее спросили, молилась ли она сегодня, на что она ответила, что ей не было позволено этого. А на вопрос, привычно ли для нее молиться дома, ответила, что не имеет на это достаточно времени. Тогда кто-то сказал ей, что если ей не позволено молиться или что-то подобное, что слышат уши, то она может молиться тайно, в сердце и душе. И начал разъяснять ей, что Бог воспринимает внутренние вздохи и стоны сердца ровно так же, как самые громкие крики из уст. Тут с ней внезапно случился припадок с мучениями более сильными и странными, чем когда-либо прежде. А когда ее унесли, то припадок продолжался и нарастал все время молитвы, хотя она слышать ее не могла. Неистовые ее крики, визг и непрерывное чихание неоднократно вынуждали прерывать молитву, что сильно впечатлило всех присутствовавших. Когда молитвословие закончили, она, со вздохом вытирая глаза, пришла в себя, став такой же, как и все, будто с ней ничего не происходило.
Она спустилась к обеду, и с началом молитвы ее снова прихватило (как обычно), хотя стоит сказать, что больше страдала молитва, чем она сама, но всем было нехорошо. Во время обеда ее прихватывало, и с ней порой случались забавные припадки. То ее руку проносило мимо еды, а то еду мимо рта, дразня и не позволяя попасть в рот, отчего она то улыбалась, а то сильно смеялась. И среди прочего стоит отметить, что, будучи в припадке, она выглядела более милой и радостной, чем когда пробуждалась от него. Впрочем, вид ее, мучимой даже в очень слабой мере, огорчал любого. Вне припадка или очнувшись от него, она выглядела как все.
Наконец господин Гилберт Пикеринг вспомнил примету, опробованную в Варбойс, согласно которой, если взять кого-то из детей в припадке и отнести на примыкающий к дому церковный двор, то он тотчас пробудится. Если же отнести обратно, то станет как прежде, а если вынести наружу, то придет в себя. В доме же ребенка немедленно прихватывало. И это было проверено так часто, что может считаться доказанным. Поэтому мы решили поступить так и сейчас, взяли девочку и вынесли из дома. Она немедленно выздоровела. Но в доме ее прихватило опять.
Впрочем, уверенность вскоре подвела нас (поскольку Сатана исключительно непредсказуем), хотя на протяжении трех дней, если ее в припадке выносили из дома, то он покидал ее и не возвращался, пока ее не приводили обратно. Тогда мы радовались, воздавая великую хвалу Богу за такое временное избавление детей. В связи с этим у присутствовавших возник вопрос, что думать о происходящем. Некоторые говорили одно, другие другое. В конце концов решили, что этому Духу не было поручено досаждать