Частенько, как нередко бывало в подобных случаях, общение англичан с «открытыми» ими русскими сильно напоминало их же контакты с туземными племенами. Один из исследователей северных берегов России в том же XVI веке с прямотой колонизатора описывал свои отношения с местными русскими жителями, которые в основном сводились к следующему: они ему хлеба, рыбы, каши, мед бочонками, ну и постоянно руку помощи в тех случаях, когда нескладный иностранец в очередной раз оказывался в критической ситуации, он им за это – то гребешок, то зеркальце, то опять гребешок. Дикари все-таки! Такое вот общение культур.
С середины XVII века начинает активно проникать в русское общество английский язык. Так, до нашего времени дошла рукопись, принадлежавшая ярославскому посадскому человеку, содержащая записанную им английскую азбуку, англо-русский словарик и разговорник, что говорит об интересе к иностранным языкам среди городского населения, занимавшегося, видимо, торговлей с иностранцами. Один из наиболее ранних переводов с английского языка относится к первой четверти XVII в., это так называемые землемерные книги. Вместе с языком распространялись в России и знания о стране «ангилейских немцев», как их называли в то время.
Однако только XVIII веку было суждено сделать далекую Англию родной и близкой русскому человеку. И это несмотря на то, что ей приходилось постоянно соперничать на этом поприще то с Голландией, то с Германией, то с Францией, а чаще всего со всеми вместе. Конечно, Франция все-таки лидировала в этой гонке, но и у Англии был свой уголок в русском мире. Чем, как говорится, были богаты, то и нам перепадало.
Конечно, помогли нам англичане, знаменитые производители текстиля, одеться, причем, в отличие от французов, не утонченно и изысканно, практично и основательно. Трудно представить, но значительная часть русского гардероба когда-то жила и здравствовала в Англии. Герой войны с Наполеоном лорд Веллингтон «подарил» России высокие сапоги «веллингтоны», а шотландский физик Чарльз Макинтош – плащи из непромокаемой ткани – макинтоши. С далеких берегов пришли к нам смокинги, пуловеры, наконец, пиджаки, которым Даль в своем словаре дал такое несколько насмешливое определение: «Английское слово, долгая куртка, коротенький сюртучок по бедра» (пиджаки долгое время считались одеждой легкомысленной и несолидной). «Дэнди» – так на английский манер долгое время называли в России модников, и уж, конечно, не один Онегин в ту пору был «как денди лондонский одет». В Крымской компании участвовал граф Кардиган, мало ассоциировавшийся с уютными вязаными жакетами, которым впоследствии присвоят его имя. А лорд Джеймс Реглан был во время той же войны ранен в руку, что и вынудило его заказать специальную новую одежду удобного покроя. Во время первой мировой войны