Страна Лимония – страна без забот. В страну Лимонию ведёт подземный ход. Найти попробуй сам – не буду я тебя учить. Трудна дорога и повсюду обман, Но чтоб не сбиться, у меня есть план, Но я тебе не дам – не смей меня винить.
1
Это могло произойти только у нас на Луне, в нашей стране Лимонии. С чего это всё началось? Наверное, с того, что Ринама узнала государственный секрет. Секрет был так себе: государственное подслушивание. Однако для Лимонии это был очень большой секрет, потому что в ней всё было засекречено. С чего началась повальная засекреченность – бог его знает. Может быть, с большой лжи, на которой строилась вся лимонная пропаганда. А может быть, с «железного занавеса», за который Лимонию старалась упрятать враждебная капиталистическая система. Но это было очень хлопотно. Во-первых, Лимония была великой страной – супердержавой, как в страхе и ненависти прозвала её всё та же капиталистическая система. А во-вторых, она уже давно была не одна. После второй мировой войны ей удалось распространить свой социализм на ряд стран, расположенных в певорейской и яизатской частях Луны, и создать таким образом социалистическую систему против капиталистической. Да, именно так: свой социализм, потому что ни у одного лунного апологета социализма невозможно было отыскать описание общественного строя, который существовал в Лимонии до 90-х годов XX столетия.
Социализм оказался очень сложным и неоднозначным явлением. Судя по всему, руководители Лимонии в нём не очень хорошо разбирались. Но их пропагандисты напряглись – и изобрели чудный «развитой социализм», который, вероятно, предполагал наличие до него «недоразвитого социализма». Это руководителей Лимонии не смущало, так как они находились в таком почтенном возрасте, в котором люди уже не смущаются, а думают о своих многочисленных болезнях. Когда находились? Создавалось впечатление, что почти всегда находились.
В 17-ом году XX века народ Лимонии совершил две революции под руководством своих руководителей. Понятно, что для того, чтобы сбросить с трона царя, нужно очень хорошо соображать. Тогда ещё руководители не находились в таком почтенном возрасте. Через два десятка лет они в него впали (те, которые не поубивали друг друга), и продолжали (по очереди) в нём находиться практически на протяжении всего социализма.
Что касается пропагандистов (агитаторов), то они до почтенного возраста не доживали, вероятно, подкошенные мощным интеллектуальным напряжением. Напрягая могучий интеллект, прыткие агитаторы объяснили революционному народу, что на Луне ничего хорошего не было и быть не могло до тех пор, пока на ней не созрел пролетариат. Пролетариату, который составлял ядро революционного народа, слушать это было очень приятно. Засучив рукава, он бросился – под руководством своих революционных руководителей, среди которых самым главным был вождь и учитель Нилен, – строить небывалую, невиданно счастливую жизнь для себя и вообще для всего лунного пролетариата. Он очень торопился, старался изо всех сил, потому что человеческая жизнь обидно короткая, а пролетариат хотел успеть пожить при коммунизме и осчастливить коммунизмом как можно больше людей на Луне. Ему помогало передовое, или нищее, крестьянство, то, которое тоже жаждало коммунизма. А также прочие сознательные элементы, которые пролетариат не отталкивал от себя, учитывая их стремление к коммунизму. Коммунизм заменил пролетариату лунный рай, а Нилен – Господа Бога. Поразительно, но факт: народ, всосавший религию с молоком матери, строил совершенно новое – атеистическое – государство. Потому что он его создавал – прежде всего и главным образом – для себя и для своих детей: новое, особенное, богатое, справедливое – от слова «правда»; долой ложь! долой бога! – ведь его нет и никогда не было. Так сказал великий Нилен, который прочёл это у Скарма.
Сам вождь когда-то принадлежал к дворянам, которых свергнул в 17-ом году с помощью революционного народа. В детстве он, как все жители царской Лимонии, верил в бога, точнее, в православного Христа, как царь, как дворяне, как имперская нация водяных, к которой он принадлежал. Он был, как все, только умнее, талантливее, пытливее, благороднее многих. Он рос в большой, дружной семье, среди образованных, трудолюбивых, порядочных людей. Все были хороши, но лучше всех был старший брат Шаас, который, конечно же, стал революционером, потому что не мог выносить несправедливость жизни. Почему царь – первый человек в государстве, если на самом деле он далеко не первый по уму, по таланту, по трудоспособности, по энергичности? Почему дворяне живут лучше рабочих и крестьян? Разве они