Это не папа!
Она вдруг вспомнила – ее похитили. Странные, неприятные люди. Один из них, которого звали Серым, как Волка из Красной Шапочки, даже грозился ее пытать.
«Да, страшные люди меня похитили. А еще били, а еще у одного был с собой…»
Крест!
Девочка увидела, что тот лежит прямо перед ней. На нем – кровь. Папина! Плохие взрослые воткнули эту штуку ему в спину.
Лере хотелось кричать, но не время – нельзя, чтобы ее заметили сейчас. Она слышала голоса, которые раздавались из пассажирского отсека. Похитители могли заметить ее в любой момент, а она еще не придумала, как подать сигнал папе. Обычно в фильмах дети оставляли подсказки для отцов – в одном, она видела, старый мужчина с пистолетом искал дочь по знакам на земле, на стенах. В итоге он убил плохих людей, а дочку забрал домой.
Лера решила, что должна сделать так же, но с собой не было ничего подходящего, чем можно подать знак папочке.
Совсем-совсем?
Девочка вдруг нащупала в кармане шкатулку. Они с мамой купили ее на индийском базаре. На дне лежал зубик, как раз недавно выпал – папа еще дал Лере за него сто рублей. Девочка не знала, где сейчас их можно потратить, – если бы это было в прошлом году, то она наверняка накупила бы на эти деньги резинок для плетения. Сейчас магазины не работали, но Лера все равно обрадовалась, когда получила красную бумажку. Практически целый клад.
А еще – папа не забрал зуб, как обычно делала зубная фея. Она вот всегда забирала, когда Лера оставляла их под подушкой. А папа отдал ей зуб обратно, сказав: «Пусть у тебя будет. Мне кажется, он тебе еще пригодится…»
Лера тогда кивнула и оставила. Она-то подумала, что папа имеет в виду игры: она часто играла в стоматолога, пытаясь лечить зубы игрушкам. Но сейчас поняла, для чего папочка дал ей зубик. Девочка поцеловала его и заплакала. А потом приподнялась над полом, для чего ей пришлось развернуться, и швырнула зуб в приоткрытое окно. Она знала: плохие взрослые ее сразу заметят, но по-другому поступить не могла.
Это был ее знак!
Но…
…она промахнулась – зубик ударился о стекло, брякнул на пол.
Это плохо! Очень-очень плохо! Но было кое-что и похуже…
Сзади уже орали насчет «маленькой дряни», но ей не было дела до этого голоса. Она кричала от ужаса.
По оба бока от нее стояли два гроба. Один был приоткрыт, и из него свисала посиневшая кисть.
Вылизанные раны горели огнем, но я понимал, что, скорее всего, это эффект заживляющего действия слюны. Читал в детстве, что у собак и кошек она работает как антисептик.
«Заживляющего действия?! Да-а, блин, ты точно спятил. Лежишь рядом с трупом, в луже крови и блевотины, и думаешь, что тварь решила заживить твои раны? С чего бы это?»
Но другой версии у меня не было.
Альфа-пес оторвал руку женщины. Клац-чавк – и вот кровавая конечность лежит передо