– А кому переворот был нужен?
– Наверное, всем этим мордам в телевизоре.
Через двадцать минут он высадил меня у «Гостевого дома на Бессарабке» на улице Кропивницкого, дом 14. Эта поездка обошлась мне всего в пять долларов, причем я даже не торговался. На прощание дал таксисту сверх пятерки баксов еще сто рублей, просто так, и он взял их с благодарностью, а не презрением, как взяли бы в нашей столице. «Брату передам, он в Москве халтурит».
Я вышел из машины, не с первого раза захлопнув дверь – каждый раз при расставании с таксистом дилемма: то ли ударить дверью посильнее, чтоб закрылась наверняка, то ли проделать это деликатнее, чтобы нервы водителя не пострадали.
Я взял чемодан и пошел к освещенной уличным фонарем табличке «Улица Кропивницкого, дом 14».
Под ноги мне вдруг бросилось невнятное, большое и очень лохматое существо. Когда я запнулся об него первый раз, то я понял, что оно еще и мягкое. Когда споткнулся об него еще два раза подряд, понял, что существо меня запомнило.
– Бандера! Бандера! Куда ты, скотиняка! Ах ты ж, дрянь подзаборная, – мимо меня по тротуару быстро пробежала озабоченная женщина.
Я не стал закладывать скотиняку, затаившуюся за моим чемоданом. Вид у дворняги угадывался виноватый, но когда я протянул руку, чтобы погладить – приободрить, она резко отпрянула в сторону и скрылась в кустах неподалеку. Под мордой у нее я успел заметить небольшую банку с еле угадываемыми надписями, на кудрях болтались патриотичные желто-синие ленты. А еще мне показалась, что в зубах она держала банкноту.
«Приличный отель», как утверждалось в Сети, оказался замаскирован под обычную хрущевку. На входе меня встретила мощная железная дверь. В полумраке угадывались какие-то вздорные опознавательные знаки, старательно намекающие на платное проживание.
Я позвонил в звонок. Открыла заспанная женщина. Она, ничего не спрашивая, провела меня по коридору, распахнула дверь моей комнаты и тут же ушла в неведомое. Я успел пробормотать «спасибо» и «до свидания».
Мой «отель» возле Бессарабской площади, который я заказал еще в Пулково за пятьсот гривен в сутки, оказался пошлым хостелом. И это за такие деньги! Впрочем, сразу я не стал ругаться, потому что ругаться было неохота, да и не с кем, честно говоря.
Бросив вещи в небольшой полуподвальной комнате с единственным окном, я собрался было поспать на кровати, занимавшей добрую половину комнаты, но тут, конечно, позвонил директор моего родного новостного агентства.
Разговор оказался коротким, но содержательным.
– Молодец, что прошел пограничников, нам с тобой здорово повезло. Первый материал нам нужен уже сегодня, он нужен позарез. Так что бросай шмотки и сразу иди снимать что угодно. Срочно. Нам нужен украинский читатель! И ты его нам приведешь…
Я бросил вещи в комнате, взял камеру и пошел снимать что угодно.
После Петербурга вечерние киевские улицы показались мне необычайно темными. Я некоторое время шел наугад, косясь на редких прохожих, прошел насквозь уже закрытый