В Париже и Лондоне поначалу весть о бомбардировке Свеаборга вызвала ликование. Газеты вопили, что Свеаборга больше не существует. Позднее тон сообщений несколько изменился: «Великолепный и огромный флот…высланный при всеобщих восторгах, вернулся с весьма сомнительным триумфом… Свеаборгские укрепления остались нетронутыми, а русские военные суда не уничтожены».
Итак, обе балтийские кампании англо-французского флота, кроме позора, ничего союзникам не принесли. Собрав огромные силы и совершив дальний поход через два моря, их эскадры дважды возвращались в свои гавани ни с чем. Что при этом говорили своим адмиралам королева Виктория и император Луи-Наполеон, документы не сохранили. Но очевидно, что перевод на русский язык их высказываний наверняка содержал бы многочисленные купюры.
Даже на Дальнем Востоке, где англо-французская эскадра под командованием адмирала Дэйвиса Прайса вроде бы не должна была встретить никаких осложнений на пути к Петропавловску-Камчатскому, – преимущество в силах подавляющее! – номер не прошел. Единственный фрегат «Аврора» и береговые батареи, состоявшие из пушек времен Степана Разина, оказались непреодолимым барьером для доблестных слуг британской короны, коим пришлось после нескольких неудачных попыток штурма снять осаду Петропавловска и убраться восвояси из Авачинской бухты.
Интересно, что «Аврора» была направлена на Дальний Восток больше с дипломатической, чем с военной, миссией – защищать суверенные права России в тихоокеанских водах и раскланиваться с японскими «добрыми соседями» («эра Мэйдзи» тогда еще не наступила, и с японцами пока что можно было о чем-то договариваться). Капитан-лейтенант Иван Изыльметьев повел свой 44-пушечный фрегат вокруг Южной Америки, обогнул мыс Горн и в апреле 1854 г. бросил якорь в порту Кальяо (Перу). Здесь уже торчали два фрегата англо-французской эскадры, которые недвусмысленно намеревались либо навязать Изыльметьеву неравный бой по выходе из гавани Кальяо, либо задержать «Аврору» в порту на неопределенное время «до выяснения обстановки», т. е. захватить. Изыльметьев, таким образом, попал в ситуацию, весьма сходную с той, в которой оказался крейсер «Варяг» полвека спустя.
Однако он вышел из положения с исключительным мастерством, полностью посрамив «наследников Нельсона». Спустив семь шлюпок, он под прикрытием густого тумана сумел ночью отбуксировать фрегат с внутреннего на внешний рейд (кто знает, может быть, Изыльметьев в детстве внимательно наблюдал, как черный кот на белом снегу подкрадывается к птичкам на расстояние прыжка), поднял паруса и ушел в море. Что произносили друг другу поутру бравые союзники, английский адмирал Прайс и французский адмирал Депуант, можно представить – фрегат взял