– У меня сегодня кольчуга слетела. Жалко, привык к ней. А вообще удивительно, сколько продержалась.
– Если бы она всегда держалась… А Алдариэль свою снял?
– Снял, как только в себя пришел, сразу убрал.
– Попроси его, пусть тебе оденет, он же может.
– Может, но я не хочу. Подожду, пока ты научишься.
– Если научусь.
– Придется, а то так и буду ходить грустный и несчастный.
– Шантажист!
– А что поделаешь?
Теримитц объявил о начале распродажи отказников. Прежние хозяева забирать то, во что Высокая комиссия превратила их рабов, не желали, покупатели появляться не спешили. Хорошо это или плохо понять было трудно. Каждый день, проведенный в клетке, был для эльфов днем в аду, но намного ли лучше окажется им на новом месте оставалось под большим вопросом, в альтруизм завсегдатаев Прощальной площади верилось с трудом.
Вторым объявлением почтенную публику ввели в чуть ли не в состояние экстаза. Развлечению решили добавить остроты. За определенную плату или выдающиеся заслуги перед Кастанией любой добропорядочный и благочестивый мог выбрать кого угодно из ожидающих приговора, сам назначить наказание и, при желании, поучаствовать в его исполнении.
Милая девушка в мини-юбке и майке на тоненьких бретельках, сияя улыбкой, заняла место за столом Высокой комиссии и объявила о готовности принимать заявки желающих. Желающих оказалось слишком много. Председатель тут же переиграл условия. Теперь жертва выбиралась жребием и выставлялась на аукцион. Члены комиссии намалевали на листках цифры, свернули листы вчетверо и бросили на стол. Девушка перемешала бумажные квадратики, вытянула один, развернула и подняла над головой. Мордовороты вслух отсчитывали пройденные клетки, толпа хором вторила им, нужный номер был озвучен ликующим ревом. Эльфа выставили на помост, девушка начала принимать ставки. Выиграл здоровенный детина в мешковато сидящих штанах и белой рубашке. Проигравшие тут же отправились отыгрываться к эльфам на столбах. Если так пойдет, кто-то из них, а то и оба, окажутся у нас.
Первому повезло, если это слово применимо к тому, что творилось на площади. Детина разнообразием фантазии не отличался, обошелся плетью и переломами, делать решил все сам, а до членов комиссии ему было далеко. Со вторым дело обстояло хуже. Франт в стильном костюме сам руки не пачкал, предоставил дело профессионалам. Сразу весь приговор оглашать он не стал, объявил себя творческой личностью и обещал все решить в процессе. Подвешенного за руки эльфа били раскаленными прутьями одновременно по спине и груди, на лбу и щеках выжгли слово «раб», руки сломали в нескольких местах и по одному начали ломать ребра. Мы выехали.
Один столб уже пустой. Со второго эльфа отвязывают. Мразь в стильном костюме любезничает с какой-то дородной дамой в облегающем платье. Откуда она взялась, подумать не успела. Эльф лежал