Глава 3
Когда все гости налюбовались снегом, началась торжественная часть. София подошла к длинному шведскому столу с закусками. Еда, так же как и музыка, представляла собой собрание гастрономических изысков стран, присутствующих на мероприятии. У Софии потекли слюнки при виде подноса с gougиres, воздушными сырными пирожками из заварного теста с золотистой корочкой, но она не поддалась искушению попробовать хоть одно. Она вообще не должна ничего есть сегодня вечером, потому что в противном случае у нее смажется помада или к губам прилипнут крошки, а она обязана быть на высоте.
К удивлению Софии, цветочные композиции и кулинарные изыски были расставлены на столе довольно бессистемно, без привычной педантичной скрупулезности. Главный официант, крупный светловолосый мужчина, щелкнув пальцами, передавал заказ по портативному микрофону, пристроенному у него возле рта. Когда он потянулся, чтобы доложить на блюдо креветок, то задел и разбил ледяную скульптуру. София могла бы поклясться, что слышала, как он негромко выругался. «Наслаждайся вечером, – подумала она, беря со стола бокал шампанского. – Доступ во дворец тебе отныне заказан». Здесь, при самом могущественном дворе мира, обслуживание должно быть на высшем уровне. Одно неверное движение, и ты уволен.
Лавируя среди гостей, София пробралась к группке людей, тесно обступивших Момо Сани Момо, премьера Умойи, который впечатляюще выглядел в национальном костюме из желто-оранжевого шелка и высоком, искусно уложенном тюрбане. Ожидая своей очереди, чтобы поприветствовать его, женщина встретила коллегу, Биби Латиф. Уроженка Умойи, сегодня вечером госпожа Латиф была также одета в национальный костюм, являющий разительный контраст привычным мантиям, которые она носила в суде.
– Восхитительно выглядишь, madame, – сказала она Софии, широко улыбаясь. В глазах ее светилось победно-радостное выражение.
Женщины обнялись, и София отступила на шаг назад, чтобы получше рассмотреть свою подругу.
– Ты тоже. Я потрясена.
– Приятно слышать, – отозвалась госпожа Латиф, – потому что деловые мантии мне больше не понадобятся.
София светилась от гордости. Ее коллега была столь же образована, что и другие выступающие в суде юристы, а теперь она займет одну из ведущих позиций в новом правительстве.
– У тебя теперь новый титул? Поделишься?
– Как тебе нравится «министр по социальному обеспечению»? – улыбнулась госпожа Латиф.
София взяла ее за руку. Биби лишилась семьи во время военных действий, поэтому ее борьба за освобождение нации приобрела личный характер. Возвращение на родину станет для нее одновременно и радостным, и горьким.
– Превосходно, – одобрила София. – Мои поздравления. Но знай, что я буду скучать по тебе. Никто не ожидал решения суда по этому делу с таким нетерпением, как я, но мне будет недоставать нашей совместной работы.
– Многое еще предстоит сделать. Разделенные семьи и дети, оставшиеся сиротами,