– Я не знаю.
Макс вздохнул, убрал пачку леденцов в карман и снова поднял со стола Уголовный кодекс. Сохатый посмотрел на книгу, сглотнул слюну и быстро проговорил:
– Зуб даю, гражданин начальник! Плохиш сказал, что ему нужен курьер, но ничего не объяснил. Сказал, что все расскажет завтра.
– Завтра? – Максим прищурился и деловито уточнил: – Где именно?
– В квартире у его новой шмары. Четвертый проезд Марьиной Рощи, дом девять дробь одиннадцать. Номер квартиры не знаю, но она на первом этаже, рядом с первым подъездом.
– Во сколько?
– В девять.
– Утра или вечера?
– Утра.
Макс задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– Ранняя пташка этот Плохиш. Значит, ты не знаешь, что за дела он крутит?
Сохатый мотнул лосиной головой:
– Нет, гражданин начальник. Знаю только, что работает он по-крупному и что в доле с большими людьми.
– Откуда знаешь про «больших людей»?
– Так… Ходят слухи.
– Где ходят?
– Между блатными. Нынче много охочих поработать с Плохишом. Он щедро башляет.
– Значит, у Колюжного появились большие деньги, – задумчиво проговорил Макс. – Что еще знаешь?
– Больше ничего, – ответил бандит.
– Уверен?
– Зуб даю!
Максим хмыкнул.
– Сохатый, у тебя всего три зуба, и те гнилые.
– Обижаете, гражданин начальник!
– Ладно, не хнычь. За то, что рассказал про Плохиша, спасибо. Но если завтра его не будет в квартире шмары, я вернусь. Знаешь, что тогда с тобой будет?
Сохатый глянул на Максима угрюмым взглядом и мрачно проговорил:
– Догадываюсь.
– Тогда до завтра. – Макс повернулся к молчаливому Жоре: – Хочешь его еще о чем-нибудь спросить?
Вместо ответа Вержбицкий снял трубку внутреннего телефона и сухо в нее проговорил:
– Толя, можете увести задержанного.
Меньше чем через минуту в кабинет вошли два милиционера в форме, помогли Сохатому подняться со стула и вывели его из кабинета.
Едва за ними закрылась дверь, как Жора взвился.
– Макс, какого черта ты пришел? – гневно спросил он. – Мы же договаривались!
– Прости, – виновато проговорил Макс. – Мне просто стало скучно.
– Орлов, так нельзя!
– Знаю, Жора, знаю. Ну прости, братское сердце. С меня бутылка «Агдама».
– Ладно, – смирился Жора. – Только выпьем ее вместе.
– Само собой!
Макс полез было в карман за сигаретами, но вспомнил, что там леденцы, и, скривившись, отдернул руку.
– Ловко ты его раскрутил, – сказал Жора. – Если, конечно, он не соврал.
– Он не соврал, – сказал Макс.
– Откуда ты знаешь?
– Я чувствую, когда мне врут.
– Чувствует он… – проворчал Жора. Помолчал, посмотрел на Макса цепким взглядом и спросил: – Намечается что-то крупное, да?
– Не