«Что ты к нему чувствуешь?» – наконец подал голос мой ментальный гость, и я тут же смутилась еще сильнее. Вот уж кому не хотела бы отвечать на этот вопрос!
«Можешь не отвечать. Но мне было бы крайне любопытно узнать, верны ли изестные мне сведения относительно защитного механизма, которым теоретически обладает принц, находясь в чужом для него окружении».
Эх… Ну вот и что тут поделаешь?..
«Это довольно странно. – Я помедлила, но решила ответить честно. – Очень может быть, что я… люблю его».
«Хм…»
««Хм» и все?! Я надеялась, ты скажешь что-нибудь поумнее».
Он снова улыбнулся, а я следом за ним, и напряжение от нелегкого признания развеялось.
«Тания, ты бы расстроилась, если бы узнала… что это чувство не совсем… кхм… настоящее?»
«И что это значит?» – нахмурилась я.
«Нет, это не означает, что оно не может таковым стать, но первоначально…»
«Хочешь сказать, меня приворожили?»
«Я не могу быть абсолютно уверен, но в тех заметках, что мне попадались, упоминалось о похожем эффекте. Пойми, в чужом враждебном окружении наследнику нужно хоть как-то обеспечить свою безопасность».
«Враждебном?! Ничего не скажешь, интересный способ».
Я почувствовала себя обиженной. Не то чтобы новость об отсутствии вечной любви с принцем разбила мне сердце (была во всем этом определенная странность с самого начала), но вот осознавать себя использованной было неприятно.
Я замкнулась и изгнала своего собеседника из головы.
«Надо же, оказывается, я и так умею», – подумала я отрешенно.
Утро потеряло свое очарование, к тому же на улице начали появляться первые прохожие: работники отеля и просто ранние пташки. Сидеть одной больше не хотелось, и я пошла обратно в номер.
– Мне это не привиделось? – спросил Эдик, проснувшись после полудня. – Ты говорила с моим наставником?
Так и подмывало над ним подшутить, но я смилостивилась.
– Не привиделось, не привиделось. Завтракать пойдешь?
– Пойду! Но как же так?Ты же с Земли! – не унимался Эдик.
– И что?
– У вас же нет магов!
Я рассмеялась.
– А что, общаться с твоим наставником могут только маги? – задорно вопросила я, но потом с сомнением уточнила: – Или он какой-нибудь бесплотный дух?
– Нет, – спохватился Эдик. – Конечно, нет!
«Фух!» А то мало ли. Я-то его воображала вполне живым, так как-то спокойнее. А вообще, это интересный вопрос, как я его представляю?