Вера падает. Проня отлетает от удара и катится по размокшей дороге, словно Колобок, ушедший от бабушки.
Дорога глиняная, в лужах. Кровь не впитывается, а стекает к обочине, в заросли репейника, но это трудно понять. Ведь вокруг еще темно. Одного луча солнца слишком мало, чтобы различить кровь и воду.
Веры уже нет. А ее кровь есть, и ее кровь тянет.
Проня неуклюже поднимается на короткие ножки, приближается к телу, деловито ощупывает ее лицо. Затем запускает лапы в глазницы, и вот уже слепые мужнины глаза валяются на дороге, а Верины – глядят на Верино тело.
С минуту он вертит башкой и радостно ворчит. Глазки снова видят!
К первому лучу присоединяется второй.
Когда лучей станет бессчетно, проснется Анечка. Не обнаружив ни бабушки, ни машины, она решит, что бабушка уехала в поселок за продуктами, а ей почему-то не сказала. Генератор Анечка включать не умеет, поэтому пойдет в сад, наберет себе яблок на завтрак, пожует кукурузных хлопьев, которые мама иногда привозит из города, и запьет простоквашей. Потом возьмет совок, кисть, задубевшую от краски, ведерко и отправится на раскопки, но обнаружит, что кости загадочным образом исчезли.
Анечку захлестнет восторг.
– Так я и знала! – воскликнет она, всплеснув руками. – Я выпустила на свободу чудовище!
Теперь оно будет преследовать Анечку годами, пока она не научится стрелять, драться и прыгать по крышам. Пока не станет археологом. Пока с помощью друзей, которых еще нет, в результате долгой, изматывающей борьбы не заключит чудовище обратно.
На сей раз навсегда.
Билбро
Алексей Жарков
Эта история произошла в те далекие времена, когда еще не существовало компактных навигаторов и смартфонов, а люди пользовались бумажными картами и звонили друг другу, чтобы поговорить. Кругом было полно телефонных будок, почтовых ящиков и автоматов по размену монет.
– Извините, – произнес Андрей, – там на улице дождь и плохо видно, не могли бы вы мне помочь? Мы ищем отель «Мэри Энн», и, судя по указателю на шоссе, он должен быть где-то на этой дороге. – Он осмотрелся. – Это же Билбро, не так ли?
На плечах трех человек, что сидели у стойки, покоилась тишина. Пахло добротным деревом и терпким ароматом настоящего, живого огня. Уютный мрак заполнял все пустое пространство, и в нем сверкали только глаза и губы да одинокий стакан с пивом. Все трое смотрели так, словно увидели шагающее на двух лапах животное. Андрей даже усомнился на секунду в том, что он спросил по-английски. Ему показалось – от усталости, от дождя и недавнего шума на шоссе, и внезапной уютной тишины, и запаха этого места, – что он вообще не в Англии. Голова немного закружилась: а что, если это не Англия, не графство Йоркшир, а какая-то совсем другая страна, где могут не понимать его любимый английский?
– Да,