Он поднялся с кровати и крепко обнял её. Глубоко вдохнул запах волос и поцеловал в губы.
– Может, останешься ещё ненадолго? – в его голосе таяли последние надежды.
– Я больше всего на свете хочу остаться, но мне надо идти. Ты должен это понять, – даже шепотом её голос звучал прекрасно.
– Хорошо.
Дверь квартиры захлопнулась. Она быстро спускалась по ступенькам. Выскочив на улицу, пробежав пару дворов, остановилась и достала телефон. Чуть отдышавшись, набрала номер своего мужа и сообщила, что скоро приедет домой.
Он простоит у окна ещё двадцать минут. Ключи и оплату за ночную аренду квартиры оставит внизу у вахтерши. И, выйдя на улицу, будет ждать такси, которое отвезет его домой к жене и двум детям…
Очки
Это произошло в те дни, когда мороз своей легкой рукой неповторимыми узорами расписывал оконные стекла. Каждому окну принадлежал свой рисунок. Каждой ели, что росла на краю хвойного леса неподалеку, – своё белое платье. Каждому мальчишке и девчонке – по красному носу. И немного румянца на щечках.
Зима наслаждалась своим величием, надменно шествуя по городам, лесам и озерам и оставляя за собой лишь белоснежный покров. Птицы в неравном противостоянии покинули оледенелые места и улетели на юг. А некоторые звери почтительно выбрали спячку.
Но только человек, громко смеясь, катился, как очумелый, по ледяным горкам. Дети с горящими глазами, способные растопить любую стужу, толкая друг друга, наперегонки поднимались к вершине, чтобы, как можно скорее, спуститься.
Несмотря на возраст, Степан Ефимыч получал огромное удовольствие от наблюдений за резвящимися детьми. На душе становилось как-то по-особенному легко. Казалось, что это он сам выскакивает из хаты и бросается к ледяным горкам за своей порцией бесплатного удовольствия. Наиболее близка ему было картина, когда дети помогали друг другу забираться наверх. Степан Ефимыч считал, что воспитание коллективного духа и взаимопомощи должны прививаться с детства. Именно они, по его мнению, и являлись ростками для создания крепких и дружеских отношений, которые неминуемо приводят к благополучию. Не только отдельного человека, но и общество, в целом.
Весь день, позабыв обо всём на свете, он мог умиляться игрой детворы… От мыслей его отвлекла жена, у которой из рук выскользнула посуда.
– Ах! Тарелку разбила, – раздался её голос.
– Ольга, оставь её. Иди сюда скорей.
Воспитанный в приличной семье, Степан Ефимыч не придал никакого значения разбитой посуде. Наоборот, хотел разделить с женой своё хорошее настроение.
– Погляди, как детвора резвится. Смотрю на них, и только теплее становится – словно кто-то разжег огромный костёр где-то здесь, – он положил руку на грудную клетку.
Ольга подошла к нему. Много лет они прожили вместе – рука об руку. И, может быть, от этого ощущение счастья не покидало их.
К сожалению, с годами зрение совсем стало слабым, и Ольга