4
Синяя двухдверная «Хонда-Сивик», образца 2012 года, стремительно несётся по тёмной Ферндэйл-авеню. В салоне тепло, пахнет хорошим парфюмом, мягко светится панель навигации. Солист группы The Black Eyed Peas негромко вопрошает о потерянной любви. Автомобиль круто сворачивает направо, на Сто сорок третью улицу, и едет уже спокойно, соблюдая правила дорожного движения.
– Человеколюбие не твой конёк, Август, – в сумраке в очках водителя отражается мигающая красная ладошка светофора для пешеходов.
– И не ваш, – устало огрызается пассажир и в изнеможении откидывается на спинку кресла. Он сжимает и разжимает в кулак левую руку – с ней только что серьёзно познакомился подбородок Томми Тайнера. Ноющая боль растекается в дрожащих пальцах и по нервным окончаниям отдаётся в груди, не столько от удара, сколько от недомогания. На тёмном рукаве куртки едва заметны маленькие капли крови от языка дружка Мингуса. – Чёрт бы побрал этих тупиц…
Водитель ухмыляется, словно его поймали на вранье:
– Что поделать, где вы, мои деньки золотые? Рассеялись, как туман над Гудзоном. Теперь я погряз в финансовых отчётностях, справках и прочей административной дребедени. Возраст… Организую комфортные условия работы для молодёжи! Лихо ты их… Жить-то будут? Кстати, твои таблетки в бардачке. Американский аналог.
Пассажир откидывает дверцу бардачка, достаёт упаковку таблеток и голубую бутылочку минеральной воды «Калистога». Заглотив сразу четыре пилюли, всматривается в холодную ночь за окном. Снежинки быстро тают на стекле, превращаясь в маленькие, дрожащие на ветру капельки.
– Будут, но плохо… Я слишком болен, чтобы любезничать с дураками. Почему?
– Что? Плохо жить? Потому что у них не железные яйца… – пробует шутить водитель «хонды».
– Почему этот сраный Квинс? Я еле дополз сюда, – в голосе пассажира сквозит раздражение.
– Тебя ищут, Август. В новостях сказали, что у них есть показания очевидца. Зачем рисковать? Я знаю этот район, вырос тут. Здесь вполне безопасно по вечерам! Э-э-э… – водитель покосился на пассажира. – В смысле полиции, разумеется. И отсюда всего пятнадцать минут до аэропорта.
Сделав крюк по Сто девятой авеню, «хонда» выруливает на Ван-Вик-экспрессвей и шустро набирает скорость. Мимо проносятся унылые складские помещения и одноэтажные дома, выстроенные в псевдоколониальном стиле. Фальшивые колонны и балясины из белого пластика, видимо, считаются тут последним строительным писком. Иногда, светящимися островками вдоль тёмного шоссе, попадаются мелкие магазинчики, автомастерские и закусочные с яркими вывесками. Туристу в этом районе делать нечего.
Не отрываясь от дороги, водитель протягивает руку на заднее сиденье и бросает на колени пассажира, кого он называет Августом, тонкий бумажный пакет.
– Летишь