Он спрашивает об этом каждый раз, и слышит все более мрачный ответ.
Карина умирает. И если раньше счет шел на недели, то теперь уже на дни. Эльма описывает, сколько у госпожи было приступов за день, какие лекарства она принимала, как она ела.
– На сегодня все,– Эрик вытягивает ей несколько мелких купюр.– Жду тебя завтра.
– Я оставила ужин на кухне,– напоследок сообщает девушка. Она быстро собирается и уходит.
– Курва…– обращаясь неизвестно к кому, Эрик переоделся в домашнее и зашел в спальню, больше похожую на больничную палату.
Бледная, измученная, бессильная Карина смотрит на него воспаленным взглядом. Тумбочка возле кровати забита лекарствами – все они, вплоть до самого последнего, бесполезны. Только продлевают остатки жизни.
– Маску одень,– трескучим шепотом сообщает женщина.– Как дела?
– Пока живой.
Карина слабо улыбается:
– Я тоже. Правда, это продлится недолго.
– Не говори чепухи.
У нее начинается кашель, быстро перерастающий в приступ. Зажав рот платком, она исторгает из себя окровавленную мокроту и катается по кровати. Эрик помогает ей сесть, осторожно поддерживает, пока приступ не стихает.
– А это тоже чепуха?– спрашивает она, показывая перепачканный кровью платок.– Ерунда и мелочи?
– Ну зачем…
– Затем!- упрямо говорит она, и начинает трястись. Сейчас будет новый приступ. Эрик крепко прижимает ее к своей груди.
– Нет…– шепчет она, пытаясь оттолкнуть его. Но вместо этого лишь сильнее прижимается. Каким-то чудом зуд в легких стихает.– Дурак… Не хватало еще тебе заразиться.
– Я уж сам разберусь.
– Хочу пить,– пожаловалась Карина.
– Сейчас…
Она пила долго, жадными глотками.
– Приятно умирать, зная, что о тебе беспокоятся,– довольным тоном произнесла женщина.– Но ты тратишь силы не туда, куда следует. Ты же помнишь, о чем мы говорили… о чем мечтали?..
– Помню.
Карина покачала головой.
– Жаль, что я не увижу главного.
– Ты устала. Тебе надо отдохнуть.
– Да что ты говоришь?..– сил хватило на вымученную улыбку.– Тогда положи меня обратно на постель.
Эрик выполнил ее просьбу.
– Оставить форточку?
– Да. Только укрой меня потеплее. Ничего…– наблюдая за его возней, сказала женщина.– Скоро ты от меня избавишься.
– Карина…
– Я прошлое, Эрик. Смотреть надо в будущее, а не цепляться за пережитое. И смотреть надо не на пару дней вперед, как делала я, а на месяцы, а то и годы. Ты научишься. Ты справишься. Просто не забывай – ты сильнее, чем думаешь. А предаваться ностальгии будешь в старости. Или при смерти.
Закончив с подготовкой Карины ко сну, Эрик сел возле нее. Достал из кармана чистый платок и протер ее лицо, смахивая липкий пот.
– Весело было,– женщина обреченным взглядом ползала по комнате, пока не остановилась на Эрике.– До тебя я так себя никогда не ощущала. Живой, свободной… За тридцать пять лет жизни никогда не была так счастлива, как с тобой. А ведь раньше боялась, что умру в одиночестве…
– Карина…
– Плачешь?