Тенистая волчица подернулась рябью и исчезла. Ее легкая тень просочилась сквозь щели между досками набережной и поползла вверх по стене гавани.
– …Ненавижу эту дворняжку… – вздохнул Мистер Добряк.
– Ага, ты уже говорил, – буркнула Мия. – Примерно тысячу раз.
– …Да ну, наверняка больше?..
Хотя она смертельно устала, ее губы невольно расплылись в улыбке.
Мистер Добряк продолжил свое бессмысленное омовение, а Мия в течение долгих минут сидела неподвижно, прижимая к себе брата. Ее мышцы горели, соль, оставшаяся на коже, пощипывала царапины, сверху жарили солнца. Она была измождена, избита; раны, нанесенные ей во время испытаний на арене, кровоточили. Адреналин, игравший в крови от чувства триумфа после победы, постепенно улетучивался, оставляя после себя пронизывающую до костей усталость. Чуть ранее этой переменой Мия сразилась в двух важных битвах, спасла друзей-гладиатов из Коллегии Рема от рабства, зарезала несколько десятков людей, включая Дуомо и Скаеву, победила в величайшем состязании в истории республики и осуществила все свои планы.
Но вместо ликования сердце медленно заполняла пустота. Она чувствовала слабость, от которой дрожали руки. Ей хотелось лечь в мягкую кровать, выкурить сигариллу и слизнуть золотого вина Албари с губ Эшлин. Слиться с ней телами, а потом спать тысячу лет. Но, что важнее, глядя на своего брата, она поняла, что помимо всего этого – помимо тоски, усталости и боли, – она испытывает…
Голод.
Похожий на тот, что она испытывала в присутствии лорда Кассия и Фуриана. Мия ощутила это еще тогда, когда впервые увидела мальчика на плечах отца, стоявшего на постаменте победителя. И ощущала, глядя на него сейчас, – мучительное желание найти последний элемент головоломки.
«Но что это значит? – гадала она. – И чувствует ли это Йоннен?»
– …У меня дурное предчувствие, Мия…
Шепот Мистера Добряка заставил ее оторвать взгляд от затылка брата. Тенистый кот перестал притворяться, что вылизывает лапу, и смотрел на Город мостов и костей из тени Йоннена.
– Чего бояться? – пробормотала она. – Дело сделано. И, если подумать, все прошло удачно. Так что выше сиськи.
– …Какая разница, в каком направлении смотрит твоя грудь?..
– Говорит тот, у кого ее никогда не было.
Мистер Добряк покосился на мальчика, чью тень временно оседлал.
– …Похоже, у тебя непредвиденный багаж…
Йоннен пробубнил что-то неразборчивое под кляпом. Мия нисколько не сомневалась, что его комментарий был отнюдь не лестным, но не отвела взгляда от не-кота.
– Ты слишком беспокоишься.
– …А ты – недостаточно…
– И кто в этом виноват? Это ты поглощаешь мои страхи.
Демон наклонил голову, но ничего не сказал. Мия молча ждала, глядя на город из-под завесы теней. Плащ приглушал шум столицы, все ее краски превратились в грязно-белые и терракотовые пятна. Но девушка по-прежнему слышала звон колоколов, топот