Стах и Якуб же упорно стремились к дому, у них не было никаких идей, как перейти линию фронта, и даже если они смогут это сделать, трудно даже предположить, как встретят их на родине. Сейчас их села заняла австрийская армия, а они являются солдатами русского войска, то есть врагами, но и здесь, на территории России, они были преступниками, сбежавшими из-под стражи. И там, и здесь они были чужими. Такие мрачные мысли одолевали их, они шли по дороге, отстранённо наблюдая за жизнью, занятые бесплодными попытками найти выход из безвыходного положения. Враги для всех, чужие в своей стране, предатели и преступники. Думали ли когда-нибудь эти простые крестьяне, что окажутся в таком положении?
Шли Якуб и Стах от села к селу, почти не разговаривая, уже ни на что не надеясь. Питались, чем бог пошлёт. То подаст кто-нибудь, то на работу наймутся, а порой и воровать приходилось.
Время от времени по дороге, направляясь к линии фронта, проезжали повозки, груженые провиантом, следом гнали гурты скота, тоже предназначавшегося для питания армии, но в основном, на телегах, на грузовиках к фронту везли ящики с патронами и снарядами. Проходили отряды новобранцев.
А обратно ехали вереницы подвод с ранеными, искалеченными бойцами. Будто какой-то монстр поглощает людей, продукты, снаряды, а выплёвывает отработанный, ненужный фарш. Вся страна живёт, чтобы только прокормить этого ненасытного великана. Всё новые и новые отряды бойцов, новое вооружение, продовольствие, но ему всё мало, аппетит увеличивается, люди – лишь пища для этого великого монстра под названием Война. Трудно представить, что от одного приказа, отданного правительством, вся жизнь целой страны кардинально изменилась, подобно тому, как круги на воде уходят бесконечно далеко от единственного, брошенного камня.
Иногда на дороге встречаются группы испуганных людей: женщин, детей, в последний миг под пулями покидающие свои жилища, а порой и совсем странные картины предстают перед глазами. Не обращая внимания на звуки боя, на снаряды, которые взрываются совсем близко, крестьяне, всего в нескольких верстах от линии фронта, продолжают убирать урожай. Даже если люди уцелеют от пуль, они могут умереть от голода.
Над всеми этими «кругами на воде» летает аэроплан, вероятно, производящий разведку, но он кажется отстранённым, будто не от мира сего, живущий по каким-то своим законам, среди медленно плывущих мягких облаков безмятежных и равнодушных к человеческой суете, к человеческой жизни и смерти, как, наверное, равнодушен и камень, от которого пошли круги по воде.
Якуб и Стах подошли совсем близко к линии фронта. Уже слышен свист пуль, не только взрывы снарядов. Тонкий писк шрапнели, эффектно взрывающейся в высоте. Отбивают дробь пулемёты, трещат ружья. А вот совсем низко разорвалась шрапнель с визгом и глухим треском, осыпая осколками и пулями большой участок земли. Жуткая