– Новый атеизм ничем не отличается от религии.
– Эти новые атеисты сами являются фундаменталистами.
– Да как смеют они оскорблять и ранить людей, которым религия дает огромное утешение, облегчение и опору!
– Ленин и Сталин установили в СССР атеизм, и посмотрите, к чему это привело.
– Они судят обо всех нас, глядя на поведение худших из нас.
Подобные обвинения, – которые, разумеется, являются не аргументами, а лишь утверждениями, в которых сквозит возмущение оскорбленного достоинства, – бросались с таким видом, словно они опровергают все то, что отстаивал этот новый атеизм. После тысячелетий господства, подавления и цензуры, поборники религии чудесным образом превратились вдруг в жертв грубых оскорблений, презрительных насмешек и интеллектуальных гонений. Таков контекст этого разговора.
И первое, что обсуждают Докинз, Деннет, Харрис и Хитченс, – это сама проблема «оскорбления» – то, как защитники религии хватаются за нее всякий раз, когда их утверждения и практики подвергаются тщательному исследованию с позиций разума, истории и науки. Читая сегодня рассуждения Четырех всадников на эту тему, осознаешь, что все разговоры о любой идеологии или вере являются частью религиозной полемики. Вопросы свободы слова, богохульства, святотатства и ереси очень остро стоят в нашем далеко-не-дивном новом мире с его культурными войнами, публичным шельмованием, шеймингом, лишением слова, а также роем заразных болезней «нулевых», с жужжанием вылетевшим, жаля и кусая, из ящика Пандоры социальных сетей.
Да, Четыре всадника могут быть язвительными и почти грубыми, когда прихлопывают назойливых мух, однако они всегда играют по правилам. Правила всякой интеллектуальной деятельности – научной или ненаучной – сплетаются в один золотой принцип: испытание утверждений на наковальне логики и верифицируемого факта. Для того чтобы аргумент получил признание, он должен быть обоснован рационально и эмпирически.
Это не значит, что новые атеисты выступают в роли холодного, бесчувственного мистера Спока. Разум и опыт признаю́т, что многие благочестивые последователи искренни в своей вере. И хотя рассуждать об истинности положений религиозной веры – занятие достойное и правомерное, высмеивать или разубеждать индивидуальных верующих не стоит. Флоберовская «простая душа», старая служанка Фелисите, которая, стоя на коленях, читает молитвы и взирает с благоговейным восторгом на витраж над алтарем, – неподходящий объект для презрения; но вот догма, которую возвещает из Ватикана сидящий в своем дворце кардинал, догма, которая заставляет Фелисите стоять на коленях, и винные погреба во дворце, и потчуемый бессмысленными эдиктами и эсхатологическими угрозами простой народ… Ответить на это – дело правильное и необходимое. Исследование правомерности утверждений, которые выплескиваются на